Удивление мое уже с лица не сотрешь, потому я решила его использовать – и самым дурацким образом, пришедшим на ум:

– О, Григорий Алексеевич! Я и забыла, что вы тоже любите это место!

Ну да, звучит предельно натурально. Особенно от девицы в рыжем парике и гигантских очках под стрекозу. Но он движение не остановил, а на последнем шаге закончил фразу:

– Раз случайно встретились, пересаживайся ко мне. Мне твое место не нравится – не люблю столько дневного света и избегаю, если есть возможность. Поболтаем, как дела идут.

Да провались ты сквозь землю, раз у меня никак не получается! Ну чего ты прицепился – видишь же, что я тут явно не для приятельской болтовни. Вслух я ответила, однако, совсем иначе:

– Извините, Григорий Алексеевич, я сейчас к семинару готовлюсь, – кивнула на открытую страницу журнала. – Потому, с вашего позволения, я бы хотела остаться за своим столиком.

– Только так? – спросил он странно.

– Только так, – отреагировала я, поскольку иначе было не отреагировать.

Но он приподнял руку и щелкнул пальцами. Подлетевшим официантам указал на меня, на свое место и коротко что-то пояснил. Это было похоже на бесталанный фокус – вжух, и сразу трое подбежавших мужчин хватают мой столик и тащат туда, куда показывают. А потом за мной возвращаются и с округлившимися глазами окружают. Они теперь и меня с моим стулом туда же потащат?

– Что вы себе позволяете? – закричала я, вскочив на ноги. – Я думала, это приличное место!

– Очень, очень приличное! – вкрадчиво заметил один. – Но вы же знакомы с нашим VIP-клиентом! Вам там будет намного удобнее! Мы исключительно из ваших интересов готовы помочь!

Из моих интересов, как же. И фокус называется: «Он столько бабла оставил в нашем ресторане, что если прикажет тебя перетащить к нему кусками, то мы спросим только, нарезать дольками или соломкой».

Сцена была настолько вопиющей, что я начисто забыла о своем замешательстве. Наоборот, почувствовала себя вправе возмущаться. Потому гордо подняла голову и церемонно прошествовала к уже перенесенному столику. Заявила довольно громко:

– Григорий Алексеевич, а я решила, что вы стали другим человеком! Судя по всему, только на словах!

– Садись, уборщица, – ответил он, открывая меню. – Ты тоже должна обрадоваться этой встрече, ведь тебя, скорее всего, гложет вопрос, что же такое произошло тогда, когда ты еле успела унести ноги. Ноги унесла, а вопрос остался.

У меня слабо дрогнул голос:

– И вы ответите?

– Отвечу. Если сначала ты ответишь на мой вопрос – почему не выполнила свое обещание научить моего нового секретаря нижнетагильскому рецепту? Уже который день, как я не могу себе объяснить твою безответственность.

Я рухнула на стул. Тут все-таки обещания дают, что безо всякой слежки раскроют самые страшные тайны. Какой из меня частный детектив, испугайся я сейчас? Взяла себя в руки, сняла очки, а заговорила спокойнее и увереннее:

– А у меня к вам пока другой вопрос, Григорий Алексеевич, намного проще.

– Начинаешь с аперитива? Отличная привычка. Спрашивай.

– Как вы меня узнали? – я поймала его взгляд и продолжила: – Я имею в виду, неужели мои волосы и все остальное не сбили вас с толку?