– Нет. У меня дела тут, – мотнул Мойша головой.
– Вот. А если хочешь сохранить и дело и семью и собственную голову, отдай векселя этому юноше и живи себе дальше. И радуйся, что вернул хотя бы часть своих денег. Сколько ты дал на самом деле за тот вексель?
– Двести пятьдесят тысяч, – помолчав, угрюмо буркнул ростовщик.
– Эти деньги я тебе заплачу, – кивнул Гриша.
– Там одних процентов набежало на пятьдесят тысяч! – вскинулся ростовщик. Жадность взяла своё и заставила его забыть об испуге.
– Жаль. Видит Бог, я хотел без крови, – вздохнул парень и достал неразлучный бебут.
– Гриша, я вас умоляю! Миша умный человек и уже понял, что сказал глупость, – подыграл ему старик, всплеснув руками.
– Векселя, – приказал Гриша, вертя в пальцах кинжал так, что отблески от лезвия попадали ростовщику в глаза.
Глядя на кинжал словно заворожённый, Мойша достал из сейфа папку и, быстро пролистав её, выдернул искомое. Взяв бумагу, Гриша быстро прочёл её и, убрав кинжал, достал чековую книжку. Указав сумму и размашисто расписавшись, он выдернул чек и, положив его на стол, негромко сказал:
– Если обманул, я вернусь сюда без него, – тут он кивнул на старика. – И тогда будет кровь. Это всё, что у тебя есть по той земле?
– Всё, – кивнул ростовщик, испуганно ёжась от его взгляда и истово крестясь.
– Вот и хорошо. Будь здрав, – усмехнулся парень и, поднявшись, вывел старика из кабинета.
Уже в машине гранильщик растерянно провёл ладонью по лицу и, бледно усмехнувшись, проворчал:
– Гриша, если вы решите сменить род деятельности, в театре вам цены не будет. Даже я поверил, что вы настоящий головорез. Пробы ставить негде. Только что с каторги.
– Ну, вы тоже не промах, – рассмеялся парень, запуская двигатель.
Рассматривая вексель, Залесский мрачно хмыкнул и, не удержавшись, съехидничал:
– И сколько ты ему костей сломал, чтобы получить эту бумажку?
– Ему – ни одной, – усмехнулся Гриша, разваливаясь на стуле, словно громадный сытый кот. – Повезло, что трусом несусветным оказался. Вот и обошлось.
– Кому повезло? – снова не удержался капитан.
– Ему, конечно. Иначе пришлось бы вам ещё один архив разбирать.
– А я смотрю, тебе понравилось ростовщиков в распыл пускать.
– А для меня они не люди, – фыркнул Гриша. – Человек не станет ради процентов людей уродовать и женщинам кости ломать.
– Ну не все они такие, да и если так рассуждать, то можно начать всех служащих банков уничтожать.
– Так банки официально работают. По закону. А эти? Мало того что проценты дикие, так ещё и выбивают их так, что вспомнить страшно. Вы лучше скажите, как мне теперь с этим быть? Просто вексель Наталье отдать или лучше через адвоката в суд отправить? Или, может, ещё как?
– Тут палка о двух концах, – подумав, принялся объяснять капитан. – Она ведь в бегах, если помнишь. А значит, если в суд сама пойдёт, то обратно может и не вернуться. Лопухины – семейство известное, и спорить с ними не многие решатся. Даже несмотря на их разорение. Кое-кто из них ведь при дворе регулярно бывает. К тому же Наталье твоей ещё и восемнадцати нет. Будь она замужем, никто бы и слова не сказал. А так официально её попечителем тётка является.