И тут солдаты увидали того кто убирал мертвецов в этом городе. На одной из улочек, что пересекала главную дорогу, стоял приземистый человек. Был он в кожаном переднике до земли и с лицом замотанном тряпкой до глаз. Он глядел на солдат, а его руки в огромных рукавицах сжимали палку в восемь локтей с большим крюком на конце. А перед ним, на мостовой лежал труп. Это был изможденный мужчина, в грязной, с черными пятнами, одежде. Сам он был худ, но его багровая с буграми и кровоточинами шея, была толщиной с ляжку крепкого мужа. Шире его головы.
И тут, вдруг, «труп» попытался согнуть ногу в колене. Пошевелил рукой. Мужик с крюком это заметил, он ткнул беднягу торцом своего орудия, для острастки, а потом зацепил его крюком под мышку, и поволок прочь, прилагая усилие, еще живого, по мостовой. Уже к вечеру рота молодого солдата покинула этот город, сопровождая сорок шесть подвод с пушечным припасом.
По молодости Волков почти забыл эту картину, а теперь вспоминал и вспоминал. Теперь он понимал, что от чумы нельзя отбиться, и договориться с ней нельзя, и в плен задаться тоже. От чумы можно было только бежать, а вот бежать от нее он как раз и не собирался. Он собирался идти в нее. И вести в нее людей.
За всю свою жизнь Волков не видел, что бы кто-то умел так быстро писать и считать, как это делал писарь дома Ренальди и Кальяри. Этот молодой человек, под присмотром убеленного сединами мужа, сидевшего за его спиной в высоком кресле, обложенного множеством подушек, просто творил чудеса. Седой муж внимательно глядел не на своего писаря, а на Волкова. Кавалер чувствовал, что этот человек его изучает.
А погода была отличной, и все действие проходило в райском саду, который окружала высокая стена. Еще на въезде, кавалер понял, куда приехал. Кто мог позволить себе огромный дом в центре города, в двух шагах от городской ратуши и ста шагах от дворца архиепископа, да еще с садом, да еще с небольшим фонтаном. Только старый и большой банк, каким и был дом Ренальди и Кальяри.
Список получателей — людей капитана Пруффа был составлен за минуты, деньги были приняты и пересчитаны, расписки была передана капитану, и тот удовлетворенно спрятал ее у себя под камзолом.
— Спасибо, — сказал кавалер, когда капитан ушел. Сам он уходить не собирался.
— Комиссия с вашего дела составит всего шестьдесят крейцеров, — сказал молодой человек.
Волоков достал деньги, он уже не считал расходов.
И чуть подумав, достал и вексель от дома Рицци на сто талеров и протянул его юноше:
— Примите ли вы такой вексель?
Писарь взял вексель прочитал его и, встав, передал его седому мужу. Что-то стал шептать ему. Тот понимающе кивнул и заговорил:
— Дом Рицци мы хорошо знаем и принимаем все его обязательства, на любые суммы. Но в этом векселе стоит имя Яро Фолькоф, а сегодняшние бумаги вы подписывали именем Иероним Фолькоф.
— Имя Иероним дано мне монахами при акколаде и посвящении в рыцари Божьи, — Волков достал бумагу, протянул ее седому мужу, — здесь все написано.
Тот прочитал бумагу и, кивая, продолжил:
— Могу только вас поздравить, тем не мене, нам нужно будет сделать запрос в дом Рицци с почтовой оказией. Это займет неделю, не больше. К сожалению, по-другому нельзя. Рицци должен ратифицировать вексель и ваше новое имя. Вы должны понять, ваше имя и имя на векселе не совпадают. Но ждать придется всего неделю.