– Не буду вешаться. – Зимин отправился вслед за Ляжкой.

Он забрался в солому, оттолкнул к стене Ляжку и принялся спать, даже не подозревая, что следующий день будет последним днем его пребывания на болотах.

Последний день начался худо. Зимин проснулся и почувствовал, что мир звенит. Мир звенел мерзко и противно, как залетевший в комнату комар. Зимин вспомнил, что так звенит мир перед землетрясениями, и немножко испугался, испугался, что сейчас его будет заваливать скалами. Но потом он вспомнил, что он лежит не в многоэтажном доме, а всего лишь в шалаше из веток засохшей карликовой акации, и бояться обрушения не стоит. Зимин успокоился, и свист сразу же стих.

И тогда Зимин вспомнил, что всю ночь ему снились коридоры и вода.

И анаконды.

Зимин почесался, сказал себе, что анаконды – это к удаче, коридоры и вода – это тоже к удаче. После чего, успокоенный, отправился к гигиенической луже.

За ночь лужа немного подмерзла по краям. Зимин разбил ладонями лед, достал тонкие пластинки и приложил ко лбу. Лед быстро растаял и стек по щекам, это было приятно.

Подошел Перец. Перец был раздет до пояса, он набирал пригоршнями ледяную воду и мылся, громко отфыркиваясь. Зимин искоса посматривал на него, вернее не на него, а на его плечо. Плечо Зимина не было перевязано. Зимин смотрел на это плечо, смотрел на рисунок.

Перец перехватил его взгляд, вытащил белую тряпку и перемотал свой бицепс. Зимин отвернулся.

– Здорово, – сказал Перец. – Мне сегодня особенно здорово. Как тебя зовут?

– Зимин, – ответил Зимин.

– Наверняка Зима? – Перец улыбнулся.

– Да.

– Отлично, – повторил Перец. – Отличнее не бывает. Эй, Ляжка, иди сюда!

– У меня горло болит, – ответил Ляжка и направился к своему колесу.

– Как люди быстро хамеют… – Перец подмигнул. – Горло надо слюной прополоскать…

Зимин был удивлен. Перец вел себя странно, очень странно и необычно. Зимин даже чуть испугался. Он хотел было спросить Перца, здоров ли он, но Перец вернулся в свое обычное настроение и стал рассказывать Зимину, что у него в замке в прекрасном проточном пруду водятся изумительные пиявки: приставишь парочку к вискам – и такое благорастворение…

Прилетели всадники, выдали полведра квашеных бычков, Перец, Зимин и Ляжка позавтракали бычками, хотя Зимина от бычков здорово тошнило. Он хотел даже отказаться, но Перец сказал, что позавтракать надо.

– Ибо бычки чрезвычайно питательны, – сказал Перец. – Один отшельник питался бычками и прожил на них двадцать с небольшим лет. И вообще, сегодня я ощущаю загадочные токи. Мне кажется, сегодня должно что-то произойти…

– Если не будете поспешать со своими отбросами, – крикнул охранник, – то произойдет лишь то, что в обед вы не получите даже этих самых бычков. Камни жрать будете.

Перец не стал спорить. Выплюнул обглоданную рыбью голову, схватил кувалду, схватил штырь и отправился к синеватой, изгрызенной штырями скале. Ляжка поплелся к колесу. Однако, судя по его виду, прежнего энтузиазма он не испытывал – бежать в колесе в веригах было довольно утомительно.

Зимин работал с гирей. Несмотря на отсутствие высококалорийного питания, он окреп еще больше, и ему уже не приходилось впрягаться в веревку всем телом. Иногда он подтягивал гирю даже просто руками. Зимин даже подумывал, не заняться ли ему гиревым спортом, хотя раньше никакой страсти к тяжелому железу не испытывал. Но заняться гиревым спортом ему не удалось.