— И какова сейчас численность «населения»? — спросила я, пока доктор Медиум набирал комбинацию цифр на огромном висячем замке, запиравшем ворота.

— Сорок четыре, — ответил он.

— Все лежат довольно давно, кроме ваших двух, — добавил Кац. — Эти пробыли здесь ровно шесть дней.

Я последовала за ними в их макабрическое, но в то же время совершенно необходимое царство. В морозном воздухе запах казался не таким уж и кошмарным. Кроме того, большинство «жильцов» оставались здесь достаточно долго и уже прошли через наихудшие стадии. И все же открывавшиеся картины то и дело заставляли меня застывать на месте. На стоявших вдоль дороги больничных каталках высились груды какой-то красноватой массы, заполненные водой ямы с пластиковыми стенками скрывали тела с привязанными к ногам шлакоблоками. Багажники и салоны древних, проржавевших насквозь автомобилей тоже таили в себе жуткие сюрпризы. В белом «кадиллаке», например, за рулем сидел лишенный плоти человеческий скелет. Многие тела просто лежали на земле. Некоторые так сливались с окружающим пейзажем, что я замечала их только по блеснувшему золотому зубу или широко раскрытым челюстям. Кости походили на обычные палки и булыжники. Слова уже не могли повредить никому из тех, чьи останки находились здесь, — за исключением разве что бывших владельцев ампутированных конечностей, которые, как я надеялась, были еще живы.

Из-под шелковичного дерева на меня скалился череп. Пулевое ранение посреди лба зияло третьей глазницей. Я имела возможность наблюдать классический случай «розовых зубов» — эффект, происходящий, по-видимому, в результате распада красных кровяных телец, но все еще вызывающий споры практически на каждой криминалистической конференции. Повсюду валялись грецкие орехи, но ничто не заставило бы меня съесть хоть один — сама земля здесь напиталась смертью, и трупные испарения пронизывали холмы от подножий до вершин. Смерть текла в воде и витала в воздухе, поднимаясь к облакам. Смерть проливалась на Ферму дождем; звери, птицы и насекомые пресыщались ею, не всегда даже завершая начатую трапезу, — слишком богатым был выбор.

Для моего эксперимента Кац и доктор Медиум подготовили два варианта. Первый воспроизводил условия, при которых тело находилось бы в каком-нибудь подвале, и посмертные изменения отслеживались в темном помещении с низкой температурой. Во втором варианте тело на такой же промежуток времени оставили на открытом воздухе.

Первая ситуация была смоделирована в единственном на территории Фермы строении, которое представляло собой обычный сарай из шлакоблоков. Тело мужчины, страдавшего раком, положили на цементную плиту и накрыли фанерным кожухом, предохраняя от хищников и погодных изменений. Ежедневно делались фотографии, которые и показывал мне сейчас доктор Медиум. В первые дни изменений практически не было, затем стало заметно высыхание глазной роговицы и кожи пальцев.

— Готовы взглянуть? — спросил Медиум.

Я сложила фотографии обратно в конверт.

— Да, давайте посмотрим.

Они убрали кожух, и я присела, рассматривая тело невысокого худощавого мужчины с короткой седой щетиной на подбородке и вытатуированным на плече якорем. После шести дней в фанерной гробнице глаза мертвеца ввалились, кожа стала рыхлой, в левой нижней четверти ее цвет изменился.