— Смотрю, ты настроена на беседу, — сообщил Вацлав в ответ на мое внимание. — Итак, скажи мне, для чего ты собирала вещи?

Ну, конечно, бегу и падаю.

— Собирала?

— У тебя шесть вещей, ты же не хочешь сказать, что все они попали в руки совершенно случайно?

А вот сейчас надо соврать так, чтобы это было почти правдой.

— Врать вам бесполезно? — спросила, придав голосу испуг.

— А ты попробуй, — тут же раздался сзади голос Алдо, от которого меня передернуло. Звякнули цепи, что поднимали мои руки над головой.

— Я скажу правду, — заверила, глядя на Вацлава круглыми глазами, — только пусть он меня не трогает!

— Конечно, Ева, — кивнул он. — За правду не наказывают. Так зачем тебе вещи?

— Не знаю.

— Я думал, мы договорились.

— Это правда! — закричала я. — Первой была юбка. Я заказала ее для викторианского костюма.

Это была игра «вопрос-ответ», танец над бездной. Малейшая неточность, неверная интонация — и все бы рухнуло. Я лишь надеялась, что допрос пройдет спокойно. И продолжала скользить между ложью и правдой. Чтобы ни звука, ни намека на Хана, на свою цель.

Да, вещи собирала, да, по миру ездила. Я фрилансер, могу работать из любой страны. Вещи? Они сами находили меня. После третьего раза я стала экспериментировать и сама находила владелиц. Да, вещи меня звали. Но я просто их собирала и не планировала применять. Это коллекция. Что плохого в коллекциях?

— Когда так много вещей, то после их утери сильная ломка.

Я бы пожала плечами, но не могла.

— Я не чувствую ничего подобного.

— Я заметил, — проговорил Вацлав задумчиво. — Ты слишком адекватно вела разговор и даже не вспоминала про вещи Дамаль.

— Вот видите, от меня никакого вреда. Вам нужны вещи? Да забирайте их, пожалуйста. Я с их помощью никому не навредила, ничего не натворила. Они просто у меня валялись. Как… как открытки! И я не Хищница!

Я уже почти кричала это в лицо Вацлаву. А тот внимательно слушал, кивал, а потом ответил с сочувствующим видом:

— Да, Ева, согласен, ты не Хищница. Ты гораздо опаснее. Знаешь почему? В тебе нет их одержимости, ты мыслишь трезво и расчетливо. Таких противников нельзя оставлять в живых. Тем более вещи сами льнут к тебе. Беспрецедентный случай, дорогая. Мне очень жаль.

— Что? — прошептала вмиг онемевшими губами.

— Мы казним тебя завтра. Таковы правила, ничего личного. Но перед этим ты можешь отдохнуть, принять душ, хорошо поесть и провести время с мужчиной… — Тут он перевел взгляд с меня на Палачей. — С мужчинами. Думаю, вы найдете чем заняться в ближайшее время.

Воздух вдруг стал звонким и ломким, с трудом проходил в горло. Перед глазами завихрился рой черных мушек. И непонятно, как я ухитрилась сохранить сознание более-менее ясным. Лишь проговорила негромко, но так, что услышали все:

— Как у такого чудовища, как вы, могла родиться такая дочь, как Ирен.

Взгляд Вацлава окаменел, как и сам Магистр. Пару секунд он просто стоял, а затем буквально рявкнул:

— Делайте с этой дрянью что хотите! Главное, чтобы до завтра дожила!

И в этот момент погас свет. Разом. Словно мир вокруг рухнул в темноту. Не успела я испугаться, что ослепла, как пространство за стеклом осветилось тусклым красным светом. Там уже никого не было. А Палачи рядом со мной переговаривались и ругали техников, у которых руки из задницы.