Не раздеваясь, прямо в ботинках, Хан прошел в спальню, где еще недавно слышались стоны Евы. На мгновение сжал челюсти, тряхнул головой. Все, заткнулся и принялся за дело!

Сев на аккуратно заправленную постель, машинально бросил взгляд вниз и чуть вздернул бровь. Деревянная пыль? Откуда? Чем тут Ева занималась?

Видно было, что ее сметали, но от взгляда Хана не ускользнула малая толика того, что осталось. Приподняв край покрывала, Инквизитор заглянул под кровать, посветил фонариком на телефоне.

— Ева, блин, что тут происходило? — пробормотал ошарашенно. Часть паркета совсем немного, но выступала над остальным полом. Или это нормально? Кое-как протиснувшись под кровать, Хан попытался подцепить дощечки. Потом пришлось сходить за ножницами, которыми и удалось открыть тайник.

Спустя минуту Хан сидел на полу и ругался. Читал бумаги и снова ругался. И ни разу не повторился в выражениях. Потому что поверить не мог, что все это время здесь лежала редчайшая вещь Дамаль.

А Ева ее нашла. Ну как так-то?..

На звонок мобильника отреагировал не сразу. Сначала сделал несколько глубоких вдохов, только потом взял телефон.

— Слушаю.

— Забыл сказать, — послышался голос Богдана, — я тебе там сообщение сброшу сейчас. Телефон одного человека. Он мне нехило задолжал, так что я попросил его оказать тебе любую помощь. Он живет в Риме.

— Из Ордена?

— Да, но работает в удаленке. Программер.

— Он тебе точно хорошо должен?

— Поверь. Очень. До связи.

Богдан первым сбросил вызов, как всегда.

— Помощник, говоришь, — пробормотал Хан, — помощник мне пригодится, да.

Богдану он верил. Если тот сказал, что человеку можно доверять, то, значит, так и есть.

Я не очнулась в сырой камере с прикованными к стене руками. Но и в номере люкс тоже не оказалась.

Сознание возвращалось крайне медленно. Я словно плавала в густом тумане. Какие-то обрывки слов, непонятный шум. И непонимание, где же нахожусь.

Потом вспомнила последние события. Сознание укололо паникой. И я постаралась сбросить оцепенение.

Постепенно темнота вокруг отступала. В какой-то момент я поняла, что различаю потолок и стены вокруг. Серый камень, явно старый, если не древний. Окон я не заметила, как и мебели. Только железная тяжелая дверь и лежанка, на которой валялась я.

Потом пришло понимание, почему не могу пошевелиться. Широкие кожаные ремни обхватили руки, ноги и все тело. Единственное, чем могла вертеть, — головой. Но она дико гудела, как после пьянки.

Что-то сжалось внутри. Ребенок? Что мне вкололи и как на него это подействовало? Живот не болел, не тянул, но тревога не проходила. Если до этого я готова была, сцепив зубы, сделать аборт, то сейчас холодела от мысли, что беременность исчезла.

А еще здесь была камера. В углу комнаты. И кто-то явно следил за мной, так как буквально через пару минут после того, как я начала вертеть головой, в двери заворочался ключ.

Вошедший оказался, конечно же, мужчиной. Высоким и чуть худощавым, с приятным лицом и при этом довольно страшными глазами. Очень светлыми, что в сочетании с темными волосами смотрелось жутковато.