Показалась группа разведчиков. Поскольку их основным родом деятельности было прочесывание руин города, то иногда их еще называли урбанами. Видимо, от латинского «urbanus», что означало «городской». Их было четверо. Четверо? Но ведь уходило пять. Старший наружной вахты насторожился, вглядываясь в процессию. А нет. Вроде все в порядке. Вон и пятый показался. Просто отстал от своих товарищей шагов на тридцать.

Разведчики были облачены в прорезиненные накидки с капюшонами, плюс респираторы и очки, как полагается. На плече у каждого оружие, за спиной — рюкзаки с добычей. Двое тащили двухколесную тележку с канистрами и крупногабаритным грузом.

— Эй, наши вернулись! Идите, помогайте, — приказал старший вахты молодым подчиненным. Встрепенулся и третий, тот, что задремал на ступеньках.

Дозорные направились на встречу урбанам. Помогли разгрузить тележку и потащили добытое в подземелье.

— Как там? — спросил старший у проходящих мимо разведчиков.

— Все так же, — угрюмо отозвались урбаны, погружаясь обратно в полумрак подземелий форта. Отставший комично козырнул старшему смены оттопыренной ладонью, совсем «по-Швейковски».

— А, Тигран! Ты?

— А Тигран — я, — хмыкнул разведчик, стягивая с лица маску. — Сегодня дышится неплохо, да?

Вахтенный кивнул:

— Да, терпимо. Как там? Больших ос, как в прошлом году, не встречали?

— Нет, хвала небесам, не было! А что там, в кустах, за БТР припаркован? — Баграмян кивнул на те заросли, откуда они появились.

— Ну как, что? Гонцы из Красноторовской колонии, понятное дело.

— Стечкин приехал?

— Да нет, кто-то из младших. Двое. И дюже озабоченные чем-то. Говорят, дело срочное.

— И давно?

— Да часа три тому, вроде как. Еще до моей смены было, — старший вдруг оглянулся и, приблизившись к Тиграну, тихо зашептал. — Вообще какое-то мутное дело. У одного из морпехов на комбезе кровь свежая. И он вроде как мужикам с предыдущей смены советовал посты усилить и вообще, говорит, беда пришла. Но ничего толком. Понимаешь? Торопился он к Самохину.

— А хозяин что?

— Да тут, — вахтенный снова оглянулся, — говорят, что после беседы с хозяином опоили тех гонцов зельем из мха этого проклятого и заперли.

Беззаботность слетела с лица Баграмяна, как по дуновению ветра. Он нахмурился и задумчиво покачал головой.

— Ну, майор, я твой дом труба шатал, — проворчал он тихо. — Что за странности такие, а Петрович?

— Поди его разбери, Самохина нашего. Да и красноторовцы тоже хороши. Хрен их поймешь, чего им надо было.

— Ладно, — буркнул Баграмян и двинулся дальше. — Разберемся…

Загорский недоверчиво смотрел на Самохина. Речь ведь шла о том, о чем говаривал еще его прадед, штурмовавший восточно-прусскую цитадель. Большинство легенд, которые увлекли еще отца Александра и заставили заняться эдакой самостоятельной археологией, происходили именно из уст прадеда. Про бункеры с хитроумными ловушками. Про вылетающие из-под земли истребители. Про неуловимый бронепоезд, который внезапно появлялся на узком перешейке между морем и заливом и попортил много крови красноармейцам на ближних подступах к военно-морской базе Пиллау, позже именовавшейся Балтийск. Рассказывал он и про тайное метро. Правда, сам старик не видел его и также услышал от кого-то. Но все эти истории от прадеда не дали никакой конкретики в исследованиях. Только определили наследственно передаваемый интерес к этой теме.