— Но всех метаморфов давно уничтожили! — воскликнула Виола. — И даже один многоликий — это просто невероятная находка! А двое…

— Согласен, — поддержал её Валентин — это практически нереальное предположение.

— В этом деле пока всё нереальное, — возразил Леус.

— А что вы говорили о маячках в татуировках? — вновь встрепенулся мой любопытный лисёнок.

Мой лисёнок…

Опять ловлю себя на мысли, что не хочу отпускать её. Пусть мы знакомы всего несколько часов, и я не верю в подлинность нашей связи… мы обязаны попробовать!

Только, почему у меня такое чувство, что завоевать Виолу будет сложнее, чем найти пропавших аристократов?

Виола

— А что вы говорили о маячках в татуировках? — спрашиваю я.

Леус упомянул, что это всего лишь теория, но мне хотелось услышать подробности и сделать свои выводы. Никогда не любила работать, опираясь на чужие догадки.

— Все исчезновения происходили именно после нанесения ложных знаков пары, — ответил Себастьян, задумчиво покрутив в руках чашку, — вначале мы думали, что похититель притворяется жрецом, но теперь я не уверен в этом.

— Почему? — спросил Вергилий. — Эта идея неплоха. Или вы ещё что-то выяснили?

— Герцог Таванга обратился ко мне для совершения подпольного обряда венчания, — ответил Валентин, — а я, как вы понимаете, не могу быть похитителем.

— Да и сам герцог пока не пропал, — добавил Леус, — хотя шумиха в соседней подворотне играла преступникам на руку.

Это точно! В таком балагане было намного проще замести следы. Но, выходит, они не могут похитить милорда Тавангу, пока на его руке нет поддельного знака пары?

Бред какой-то…

— Пока меня радует, что мы не нашли ни одного трупа, — сказал Себастьян, — это даёт надежду, что похищенные всё ещё живы.

Что ж, уже неплохо. Иначе бы я предположила, что мы имеем дело с подражателем Карателя, свирепствовавшего в Лавии пятнадцать лет назад. Правда, тот убивал лишь молодых ведьм.

И видят Великие духи, мне не хотелось бы вспоминать об этом деле…

Ведь именно тогда у меня впервые проснулся Дар медиума, и я прочувствовала, каково это, видеть мир глазами жертвы или… убийцы. И если бы не Вергилий, осторожно стёрший половину этих воспоминаний — я бы точно сошла с ума.

Но даже сейчас, спустя годы мне иногда кажется, что я снова слышу этого монстра… вижу мир его глазами…

В такие моменты я прячусь в кабинете и начинаю писать новую историю. Выплёскиваю свой страх на бумагу, а затем придумываю, как покарать преступника. Выдумываю доблестного следователя, спасающего девушек из лап убийцы. И в деталях расписываю охоту за Карателем.

Да… именно он, этот зверь, убивший двенадцать молодых ведьм, был прообразом всех злодеев в моих романах. Я сражалась с Ним в каждой книге, мечтая когда-нибудь одержать окончательную победу, но… пока не получалось.

И меня не успокаивало даже то, что Карателя убили пятнадцать лет назад во время задержания.

— Я уже отдал приказ установить за герцогом Таванга слежку, — сказал Витторио, — сейчас он и этот горе-наблюдатель — наши единственные зацепки.

— Когда вы успели? — удивилась я.

Мы же ужинали за одним столом! И я могла поклясться, что Леус никуда не отлучался…