– Меня всегда поражала твоя проницательность, – иронично хмыкнул друг. – И зачем же наша страшилка понадобилась принцу?

– Решил вызволить сестру из моих грязных лап? – бросил, глядя на игру пламени.

– Всё-таки считаешь, что она – принцесса? Вот уж вряд ли. Та стерва не стала бы говорить о видéнии, не стала бы нас спасать.

– Я почти уверен, что Рена – это моя Мия. Она же и Её Высочество Эниремия.

Кейрин застыл, нахмурился и вдруг отрицательно мотнул головой.

– Нет. Ты же видел её на коленях перед Гервином. А теперь представь, что бы сделала в таких обстоятельствах принцесса. Да она никогда бы не прогнулась так.

– Тем не менее, у меня остаётся всё меньше сомнений, – признался другу. – Я будто снова оживаю рядом с ней. И её тело принимает мои прикосновения так же, как раньше. Оно помнит меня… а она – нет.

– Мар, – Кейр устало провёл ладонью по лбу и посмотрел на меня с сомнением. – Ты ведь можешь ошибаться. Я помню Мию, эту заносчивую взбалмошную красотку вообще сложно забыть. Так вот, в Рене нет ничего от неё. Люди так сильно не меняются.

– Сами – нет. Но посмотри на меня. Или хочешь сказать, что я не изменился? Остался тем же Маром, которому ты когда-то помогал умыкнуть вергонскую принцессу из-под бдительного присмотра её дуэньи и тётушки?

Кейрин тяжело вздохнул и пошевелил палкой дрова, отчего в небо полетел столп искр.

– Тебя сломали, Мар, – произнёс он то, что мало кто решался сказать, глядя мне в глаза. – Во многом благодаря твоей Мие. Именно она пустила серых на закрытую магией территорию. Она виновата в том, что произошло.

Он был прав. Спорить с этим не имело смысла. И всё же у меня тоже имелся аргумент.

– А если её тоже сломали? Посмотри на Рену. Я почти уверен, что за её личиной мы однажды увидим знакомое лицо. И знаешь, думаю, сломали её гораздо раньше, чем началась война. Вспомни Эниремию в тот день, когда мы с Гервином прибыли в их дворец просить её руки. Ты ведь был с нами. Видел её. И с Мией был прекрасно знаком. Так скажи мне, друг, что в ней изменилось?

Он задумался, но отвечать не спешил. Я и сам попытался воскресить в памяти образ принцессы и лишь сейчас окончательно убедился в некоторых странностях, которые и позволили мне считать, что Мия и принцесса – это разные люди.

Просто я не чувствовал её душу. В её взгляде отражалось презрение, лёгкое волнение, и всё. А ведь раньше она всегда была любопытна и довольно эмоциональна. Прежнюю Мию обязательно бы заинтересовали крылатые гости. И она бы уж точно не допустила скандала. Сама как-то рассказывала, что отлично умеет смягчать конфликты.

Да и я не раз убеждался в этих её способностях. Помимо красоты Мия обладала очень сильным обаянием, она околдовывала одной своей улыбкой. А Эниремия при той официальной встрече была просто красивой куклой.

– Её могли вынудить разрешить доступ серым. Могли обмануть, – принялся рассуждать вслух. – Сама она вряд ли сможет пролить свет на ту историю. А вот её братец явно знает очень многое. Он не оставит попыток её забрать. Она осталась у него единственной близкой родственницей. Да и Мия рассказывала, что Хельм очень её любит. Поэтому он явится за ней. Возможно, даже сам. И тогда мы поговорим.