Хозяйка подошла к Лизе:
— Схожу-ка я домой, отнесу продукты. А то, может, скоро племяш с дружком придут, накормить нужно.
— Не беспокойтесь, Валентина Денисовна, мы справимся. Тем более что охранники уже наелись, проследят за порядком.
Валентина Денисовна вышла на улицу и подумала, что с Лизой ей повезло. Но почему же она бросила институт? Что у нее за проблемы? Как бы расспросить поделикатнее? Что поделаешь, если ее разбирало бабское любопытство. А Лиза, как назло, о своей жизни не рассказывала ничего. Наверное, у нее приключилась несчастная любовь. Может, она даже влюбилась в своего преподавателя, а его жена узнала, и девочке пришлось уйти…
Валентина Денисовна частенько додумывала истории чужой жизни, а потом сама же и верила в них. У нее даже возникала мысль, не попробовать ли писать книги. Сейчас все пишут, женскими романами завалены прилавки, выбирай на любой вкус. А у нее с фантазией проблем никаких. Более того, такие люди ее окружают, в смысле интересные, с богатым жизненным опытом, для сюжетов можно и их впечатления использовать. Племянник может идеи подсказать из расследованных дел, Сергей Иванович, ее поклонник, расцветит сюжет приключениями из своей мореплавательной жизни. У него тоже жизнь до чего богатая была — и на события, и на знакомства. Сколько раз в кругосветке плавал — и сам уже не помнит. Как начнет пересчитывать страны на пальцах, после двух десятков сбивается. Всякого народу повидал… Даже людоедов, говорит. Вот этот вопрос очень интересовал Валентину. Хотелось дознаться — отличаются ли людоеды внешне от других людей. Чтобы не спутать часом, если повстречать доведется. А то ведь к ней в ресторан тоже всякие захаживают черные — и просто черные, и потемнее, и совсем уже как угольные. Правда, племянник ей рассказывал, что людоеды и среди нашего населения встречаются. Вот так пригласишь малознакомого человека в гости или, наоборот — придешь к нему поужинать, к примеру, а он тебя накормит, напоит, потом тебе голову — чик! И в холодильник. На холодец. А тело на корм нутриям. Или свиньям… что еще обиднее. Племянник божился, что у него было одно такое дело, когда людоеда разыскивали. Он к той поре уже пятерых сожрал. А что не доел — на базаре продал, за телятину выдал. Нашли, слава тебе Господи, и обезвредили. А вдруг еще такие же на воле гуляют? Улыбаются тебе, «здрасьте» говорят, а сами на глаз прикидывают, сколько из тебя на холодец употребить можно…
Вот, опять, — упрекнула себя Валентина. Стоило подумать про людоедов, уже целый сюжет развился. Нет чтобы про что-то поприятнее подумать. Например, про любовь. Сергей Иванович большой мастак любовные истории рассказывать. Вот если она устанет от кафе, утомит ее бизнес, тогда и примется за книги. Правда, не скоро это будет, энергии у нее прямо через край. Это хорошо перед сном фантазировать, с детства у нее такая привычка. А сидеть за столом да писать… Трудно, наверное. Но попробовать-то нужно! — мысленно спорила сама с собой Валентина Денисовна и не заметила, как дошла до своей калитки. Открыла ее, взглянула на раскрытую форточку своей спальни и укорила себя: «Когда-нибудь меня накажут за мое легкомыслие. Влезут и вынесут все подчистую». Правда, сама же себе и не верила. Во-первых, сосед-жених Сергей Иванович вечно дома сидит, уж он ее имущество защитит, а во-вторых, выносить особо и нечего. Деньги у нее в надежном месте — в банке. В смысле — в банке, которая зарыта под крыльцом сарайчика. А сверху куры топчутся и пометом удобряют. А основные деньги все время крутятся, в деле. Как хорошо быть независимой и деловой женщиной, — подумала про себя Валентина Денисовна, поставив сумки у ног и отпирая дверь.