Из иррационального проявления ненависти к иудеям погромы превращаются в крайне неприятный, отвратительный, но естественный и психологически вполне объяснимый элемент отношений народов. Причем участие иудеев в погромах так же обычно, как и неевреев. Более того — для иудеев очень характерны погромы внутри самого иудейского народа, по политическому признаку. Ни греки, ни римляне в ходе своих гражданских войн никогда не достигали такой стадии взаимного озверения, никогда не истребляли друг друга с таким ожесточением, как иудеи.
Глава 4. Как евреи громили византийских христиан, а те громили евреев
Принятие христианства большинством населения Римской империи совершенно меняет картину. Христиане не столь толерантны, как язычники. Они хотят, чтобы христианство принимали ВСЕ. Иудеи видятся им в лучшем случае каким-то нелепым реликтом, который необходимо «исправить». А то и прямыми врагами Христа.
Иоанн Хризостом, т. е. «Златоуст» (347 или 349–407 гг.), уже в первой из своих речей, посвященных обличению евреев>{124}, очень сокрушается, что многие из христиан участвуют в праздновании еврейской Пасхи, соблюдают не только христианские, но и иудейские посты, посещают расположенную рядом синагогу. Эти люди, видимо, не очень различают христианство и иудаизм: и то и другое, в конце концов, единобожные, «авраамические» религии.
Вот и прихожане Златоуста думают, что в синагоге хранится книга Закона (Тора) и проповеди пророков, а значит, и сама синагога священна. Они убеждены, что клятвы, произнесенные в синагоге, священном доме, особо священны и ненарушимы.
Иоанн возмущен этим и проповедует:
«И если евреи не смогли узнать Отца, если они распяли Сына, если они отвергли помощь (Святого) Духа, кто же не будет достаточно смел, чтобы заявить прямо, что синагога — жилище демонов?»
(1–3).
Евреи «…живут, чтобы набить свои животы, они разевают рты на этот мир. Они живут не лучше свиней или коз из-за своей распутности и обжорства. Они знают только одно: нажраться и напиться…»
(1–4).
«Место, где расположилась шлюха, называют борделем. Но синагога — не только бордель и театр. Это также притон грабителей и логовище диких зверей… не просто диких зверей, а грязных диких зверей…»
(1–3).
«…синагога заслуживает меньше уважения, чем любой постоялый двор. Это не только обиталище грабителей и мошенников, но также и демонов. И это верно не только в отношении синагоги, но и в отношении душ евреев…»
(1–4).
«И, следовательно, мы должны ненавидеть их синагоги и их самих…»
(1–5).
И, наконец: «Когда животные непригодны для работы, их отправляют на живодёрню и именно это случилось с евреями. Сделав себя непригодными для работы, они приготовили себя для убоя. Именно поэтому сказал Христос: «Врагов же моих, тех, которые не хотели, чтобы я царствовал над ними, приведите сюда и избейте передо мною»
(1–2)>{125}.
На западе империи отмечено, что многие германцы тоже, как и прихожане Иоанна, не очень понимали различия между синагогой и христианской церковью.
На востоке же, в Византии, христианская церковь активно отстаивала свои позиции.