– И каков же был ответ?

– Что это – не простой дар. Веру нужно все время искать. – Он опускает глаза. – Я ищу ее среди зла.

– Что за странная судьба объединяет нас. Ты должен разобраться с пустотой в памяти, я – с обилием воспоминаний о Давиде. Я вынуждена помнить, ты приговорен к беспамятству. – Сандра умолкает, глядя на него. – И что теперь, ты будешь продолжать?

– Я еще не знаю. Но если ты спрашиваешь, не боюсь ли я, что однажды чему-то удастся совратить меня с пути, я могу только ответить: «Да, боюсь».

Сандра кивает, но чувствует, что сказала не все.

– Я должна тебе кое-что сообщить. – Она надолго умолкает, ей не найти нужных слов. – Один человек тебя ищет. Я думала, что ему нужен архив, но после того, что увидела здесь, поняла: у него другая цель.

Маркус взволнован:

– С чего ты взяла?

– Сама не знаю, но он мне лгал. Выдал себя за сотрудника Интерпола, но это неправда. Не знаю, кто он такой на самом деле, но боюсь, что он опасен.

– У него не получится меня найти.

– Нет, получится. У него есть твоя фотография.

Маркус думает.

– А если и найдет, что он может мне сделать?

– Убить тебя.

Уверенность Сандры не производит на него впечатления.

– Откуда ты знаешь?

– Если он не полицейский и не собирается арестовать тебя, остается одно.

Маркус улыбается:

– Я уже один раз умирал. Теперь мне не страшно.

Сандру убеждает безмятежность священника, он внушает ей доверие. Она до сих пор помнит, как Маркус в больнице погладил ее по волосам. Ей было приятно.

– Я согрешила и не могу простить себя.

– Можно простить все, даже смертный грех. Но просить об этом недостаточно. Нужно поделиться с кем-то своей виной, обнаружить ее – это первый шаг к избавлению.

Тогда Сандра склоняет голову, закрывает глаза и чистосердечно во всем признается. Аборт; любовь, утраченная и обретенная; наказание, какое она избрала для себя. Все происходит совершенно естественно, слова выплескиваются из самых глубин. Ей казалось, что она сбросит с себя тяжелый груз. Но ничуть не бывало: все уплотняется. Пустота, которую оставил в ней так и не рожденный ребенок, зарастает. От тоски, терзавшей ее последние месяцы, остается один только шрам. Сандра чувствует в себе перемены, она обновляется, становится другой.

– И на моей совести лежит тяжкий грех, – говорит под конец Маркус. – И я отнимал жизни, точно так же, как ты. Но разве этого достаточно, чтобы сделать нас убийцами? Иногда убиваешь потому, что так надо: чтобы защитить кого-то или из страха. В таких случаях правосудие должно воздавать иной мерой.

От этих слов Сандре стало легче.

– В тысяча триста четырнадцатом году в области Ардеш на юге Франции чума косила людей. Воспользовавшись эпидемией, банда разбойников терроризировала жителей: грабила, насиловала, убивала. Люди, и без того на грани выживания, были смертельно напуганы. Тогда священники с гор, без вооружения, без боевого опыта, объединились, чтобы оказать сопротивление злодеям. И в конце концов победили. Божьи люди, пролившие кровь: кто бы мог им простить? Когда прелаты вернулись в свои церкви, жители славили их как избавителей. Благодаря этой их защите в области Ардеш больше не совершалось преступлений. И люди стали называть тех священников