С большим трудом мы нашли место, где могли бы разбить временное становище. Небольшая речка (или, скорее, крупный ручей), протекающий в глубокой долине, обрамленной песчаными дюнами, предоставляли нам питьевую воду и место, укрытое от вечного пронизывающего ветра. Там даже росли невысокие деревья, что было очень важно, потому что на открытой местности не найдешь даже самой маленькой веточки. Нет, в дровах там недостатка не было. Морской берег густо усеивал выброшенный штормами плавник* – что и неудивительно в свете того, что его никогда и никто не собирал. Невысокие деревца были нужны нам для постройки шалашей, и еще при их помощи тот самый Марвин-рыбак наладил рыбную ловлю. Поскольку у нас не было ни одной лодки, во время отлива он воткнул в песок берега шесты, между которых растянул нашу единственную сеть. Когда пришел прилив, он покрыл эту сеть с верхом, а когда в отлив вода начинала уходить, в сети осталась малая толика подошедшей к берегу рыбы… И так два раза в сутки. Нельзя сказать, что рыбы было много, но благодаря Марвину-рыбаку мы не голодали.

И вот теперь пришла весть о том, что нам снова грозит ужасная опасность. Но прежде чем предпринимать хоть какие-то действия, я решила сама посмотреть на то, что представляет собой приближающийся корабль. В рыбе, ее повадках и способах ее ловли Марвин разбирался очень хорошо, а во всем остальном – например, в кораблях – не очень. Вполне возможно, что это никакие не саксы или англы, а корабль из Арморики, или Рима, а может, еще каких-либо более далеких мест, о которых мы в Думнонии еще даже не слыхивали.

Вместе со мной на берег пошли мой сын Эмрис, отец Бонифаций, а также Виллем-воин, хоть ему было и тяжело идти на раненой хромой ноге. Остальные принялись собирать вещи и складывать их на повозки – на тот случай, если нам потребуется срочно бежать вглубь суши. Перед тем как двинуться в путь, я вытащила из свертка с вещами моего покойного мужа его меч с перевязью и по праву предводительницы клана надела ее на себя. Меч – это не только оружие, но и символ власти. Если дело дойдет до переговоров, то мой сын Эмрис пока недостаточно взрослый, чтобы представлять нас перед лицом вождей чужого племени, а если потребуется сражаться, то меч отца еще слишком тяжел для его руки. Как говорил мне Виллем-воин, с длинным кинжалом он управляется не в пример лучше.

С гребня дюны, куда мы поднялись ради лучшего обзора, приближающийся корабль был виден очень хорошо, тем более что его ярко освещало восходящее солнце – его лучи падали на него через прореху в облаках. Первое, что бросалось в глаза – никакие это не саксы, англы или юты. У тех длинные низкие ладьи оснащены большим количеством гребцов, а на приближающемся корабле их не имелось, как не наблюдалось и носовой фигуры в виде головы сказочного чудовища. Последним штрихом, подтверждающим, что это плывут не наши старинные враги, были треугольные паруса, в то время как на ладьях саксов паруса исключительно квадратные.

– Да, – подтвердил Виллем-воин, поставив точку в наших сомнениях, – это кто угодно, но только не саксы. На корабле не видно каких-либо приготовлений к сражению и каких-то еще признаков враждебности, поэтому я считаю, что мы можем вступить с этими людьми в переговоры. Быть может, они помогут нам выбраться с этого берега мертвецов обратно к жизни. Иначе рано или поздно мы все умрем на этом пустынном берегу…