Он что-нибудь объяснил? Ровным счетом ничего, ибо ответ тянет за собой вопрос: а чем же, какими правилами руководствуется этот самый управляющий центр, то есть душа, как он устроен и как он меняется или развивается?

Кроме того, возникает еще одна проблема: а где эта душа находится? Почему она не обнаруживается в человеке ни скальпелем, ни рентгеном, ни ядерным магнитным резонансом? Ах, она нематериальна! Но тогда каким образом нечто нематериальное может управлять вполне материальным объектом, каковым является человек? Или хотя бы его мозгом, состоящим из клеточек, взаимодействующих между собой также вполне материальным образом?

Рассуждения о душе вызывают у меня представление о деревенском мудреце, который на все вопросы односельчан наловчился отвечать следующим образом. «Почему самолет, такой тяжелый, летит и не падает?» — «Потому, — отвечает он важно, подняв палец в небо, — что его подъемная сила держит». Верно. Однако, если чуть призадуматься, то видно, что здесь опять же не ответ на вопрос, но всего лишь его отодвигание, так как следующий вопрос должен быть: «А каким же образом подъемная сила возникает?».

Увы! «Мы ленивы и нелюбопытны», как замечал с горечью А.С. Пушкин. Ленивы, когда надо хоть немного подумать, и задавать вопросы не хотим. А потому после того, как деревенский мудрец с должной важностью все объяснил вышеуказанным способом, то есть, назвал непонятным словом то, что ему самому непонятно, 99% его слушателей разойдутся, вполне удовлетворенные объяснением, успокоенные и преисполненные уважения к его знаниям.

С душой то же самое. Почему человек чувствует и действует так-то? Потому, — отвечают нам, важно подняв палец, — что его заставляет душа. Следующий вопрос должен быть: «А как душа устроена? И почему она заставляет действовать именно так и не иначе?» Но «мы ленивы и нелюбопытны». После того, как нам достаточно авторитетно сказали про душу, 99% остаются вполне удовлетворенными, хотя им ровным счетом ничего не объяснили, и все вопросы как были, так и остались.

Неведомая сила

В поучающих брошюрах и статьях на темы любви и семейной жизни часто встречаются чрезвычайно безапелляционные заявления типа: «Любовь пробуждает в человеке все самое положительное и, прежде всего желание сделать счастливым другого, стремление к вниманию, нежности, обмену мыслями и чувствами…». «Самоотверженная, преодолевающая препятствия любовь делает чудеса. Она пробуждает в человеке силы необъятные. Она раскрывает творческие возможности» — и многое другое в том же духе. Как ко всему этому относиться? Никак.

Ни одно из подобных заявлений никогда ничем не доказывается. Откуда люди берут, что любовь проделывает над человеком вышеописанные фокусы, — совершенно непонятно: ни социологических опросов, ни хотя бы статистической обработки любовных историй, почерпнутых из литературы. Кстати, художественная литература дает немало оснований для умозаключений прямо противоположных.

«Нет другого социального явления, которое породило бы столько разнообразных спекулятивных суждений, как проблема эмоциональных факторов формирования семьи, проблема половой любви. Именно в этой области чаще всего суждениям на уровне обыденного сознания придаются статус и форма непререкаемых научных истин»