– Ну тебя – в этот раз мать не повелась на отцовские бредни – сын сидит за столом, а ты ерунду какую-то несёшь. Пусть расскажет, что с ним было, где пропадал. И где его девушка. Я так надеялась, что понянчу внуков…

– Понянчишь, мам. Скоро у тебя будет внук. Или внучка. Беременна жена. Только жена моя далеко отсюда, очень далеко.

– Где? В Москве?

– В Москве. Только не в этой Москве… – я вздохнул, и начал свой рассказ. Рассказывать пришлось долго – родители перебивали вопросами, и я терпеливо на них отвечал. Даже на самые глупые. Например: 'Ты перешёл в мусульманскую веру?! Ты не радикальный исламист?!', или: 'Хо-хо-хо! Молодец, сынок! Моя кровь! А ты как с ними спишь – по очереди, или сразу?!' Понятно – кто тут чего спрашивал.

Конечно, рассказал не всё. Многое оставил за кадром. Политические дела, страшные дела – вроде закапывания меня живём. Постарался выстроить некую версию событий, не углубляясь в подробности. Зачем моим родителям знать лишнего? И всё равно, даже с сокращениями, рассказал вылился в полуторачасовую балладу – 'Хождение за три мира'

После того, как я закончил рассказ, родители долго молчали, а потом отец, без обычного ёрничества и игру в 'простого парня', сказал:

– Потрясающе. Если бы я услышал это откуда-то со стороны, сказал бы – весело врёт парень. Но тебе я верю. Ты никогда не умел врать, как следует.

Он потёр выпуклый лоб, зажмурился, и с сожалением добавил:

– Ты понимаешь, в какой опасности находишься? И все мы – вместе с тобой? Понимаешь, ага. Так как ты думаешь всё разрулить? Есть соображения?

– Есть. Не вмешиваться ни во что. Уйти в другой мир, и вытащить туда всех вас. Вы моя ахиллесова пята. Впрочем – если вас до сих пор не тронули, значит понимают, что если я возьмусь за них как следует – полетят клочки шкуры. И многим не поздоровится. Лучше вас не трогать. (Это я нарочно – для тех, кто мог сейчас сидеть и слушать наши разговоры. А что их на 90 процентов слушают – я как-то и не сомневался. Сам бы я точно поставил прослушку в квартире родителей объекта. А спецслужбы, что, глупее меня?)

– Не вмешиваться, говоришь? Мне не хочется никуда лететь. Меня тут всё устраивает. У меня любимая жена, хорошая работа, друзья, какой-никакой авторитет – тут вся моя жизнь! Что я не видел в 1976 году? Не хочу туда. Даже если буду есть и пить на золоте. Кусок мяса не станет вкуснее, если его положить на золотую тарелку, а в могилу с собой ничего не заберёшь. Надо как-то порешать с твоими делами тут. А не думал обратиться напрямую к Самому? А что – если ты можешь перемещаться в пространстве – слетать, да и объяснить ситуацию!

– Ты хочешь, чтобы его пристрелили в кабинете президента? – раздражённо вмешалась мать – как только он появится в кабинете – тут же начнут стрелять. Вспомни прошлогодний случай, когда какой-то придурок прорвался к президенту на встрече с выпускниками университета! Тут же уложили снайперы. Потом оказалось – он обвязан взрывчаткой. Вот тебе и 'порешать'! Порешат. Как пить дать – порешат.

– Нет – ну а что делать-то? Что делать? – рассердился отец – есть какие-то другие предложения?