– Ничего, – отмахнулся дядя Вася. – Там дорога плохая, моя ласточка для нее лучше приспособлена!

– Ну что ж… – Сырников еще раз опасливо оглядел машину и тут увидел на заднем сиденье Бонни.

Ворона тоже увидела пса и испуганно каркнула.

– Нет, в такой компании Кайзер не поедет! – уверенно проговорил Сырников. – Поезжайте вперед, мы с Кайзером поедем следом!

Так мы и поехали – мы с Бонни и дядей Васей впереди на ласточке, Сырников со своей вороной следом на «ауди».

На этот раз дяди-Васина машина не подвела, она доехала до Больших Гусей на одном дыхании. В деревне все было по-прежнему – те же гуси неохотно уступили нам дорогу, та же трудолюбивая старушка проводила нас взглядом.

Остановились мы подальше от забора, чем накануне. На заборе, как и накануне, сидели две любопытные вороны.

Сырников вышел со своей вороной, я подошла к нему, держа в руках миниатюрную камеру.

– Кайзер, сиди спокойно! – сказала я и попыталась надеть липучку с камерой на лапу вороны.

Но Кайзер недовольно каркнул и отдернул лапу.

– В чем дело? – спросила я Сырникова. – Ему что-то не понравилось?

– Да, – смущенно ответил тот. – Ваша камера такая… тусклая, невыразительная! Кайзер, как всякая ворона, любит все яркое, блестящее. Тем более на нас смотрят те две вороны, к тому же одна из них дама… – Он показал на местных ворон, которые с интересом следили за нами с забора. – Конечно, ему хочется покрасоваться перед ними. Нет ли у вас камеры покрасивее?

– Другой камеры нет… – огорчилась я, но тут у меня мелькнула плодотворная идея.

Я сняла с пальца колечко с синим камушком, прикрепила к нему камеру и показала Кайзеру. Колечко это подарил мне Леша Творогов, когда у нас были хорошие отношения. Подарил на какой-то праздник, не то на Восьмое марта, не то на День святого Валентина. Кажется, тогда он воображал, что в меня влюблен, был у нас поначалу такой период. Колечко, конечно, так себе, дешевенькое серебро, но я взяла себе за правило носить его, когда встречаюсь с двумя капитанами. Пускай Леша знает, что я его подарочком дорожу, авось меньше хамить станет.

Кайзер удовлетворенно щелкнул клювом и сам протянул мне лапу.

Я надела на лапу кольцо с камерой и надежно закрепила липучкой.

– Ну вот, все готово!

Сырников что-то прокаркал Кайзеру, тот сверкнул глазами и взлетел.

Сделав круг, опустился на забор рядом с местными воронами и что-то им прокаркал, боком подвигаясь поближе. Между воронами завязался оживленный разговор.

– Кайзер, вспомни, о чем мы договаривались! – проговорил Сырников, от волнения перейдя на человеческий язык, и тут же повторил эту фразу на вороньем.

Кайзер каркнул в ответ что-то недовольное, но все же взлетел и сделал круг над огороженным участком.

У меня уже был подготовлен планшет, на который передавалось изображение с миниатюрной камеры, и мы с дядей Васей уставились на его экран.

Сначала на экране показался общий план – большой участок, огороженный забором.

Потом изображение сместилось, на экране появился крупный план забора. Я оторвала взгляд от экрана, нашла Кайзера.

Он сидел на заборе рядом с двумя местными воронами и о чем-то с ними негромко переговаривался на своем вороньем языке.