Но Бонни замотал головой и выдал такую руладу, что в окнах задребезжали стекла, а у прохожих на улице, я думаю, кровь заледенела в жилах.

– Бонни, это шантаж! – проговорила я растерянно.

Он завыл еще громче, при этом бросив на меня хитрый взгляд, в котором явственно читалось: «Да, шантаж, и что ты со мной сделаешь?»

Мне ничего не оставалось, кроме немедленной и безоговорочной капитуляции. С Бонни всегда так: ты думаешь, что ты – хозяйка, а он – твой питомец. На самом деле хозяин он, потому что делает все так, как ему нужно.

Я тяжело вздохнула, пристегнула к ошейнику поводок и открыла калитку, проговорив при этом недовольным голосом:

– Ладно, так и быть, мы погуляем, но только недолго. Не больше получаса… Потому что у нас с дядей Васей важные дела.

Бонни тут же затих, проворчал что-то – наверное, «а это мы еще посмотрим», и вдруг совершил резкий старт и помчался вперед к одному ему известной цели.

Я едва удержалась на ногах и побежала за ним, с трудом удерживая поводок и безнадежно крича:

– Бонни, стой! Куда ты несешься? Я так быстро не могу! – Но он не обращал на меня внимания и бежал все быстрее и быстрее, так что мне приходилось тоже наращивать скорость.

Я поняла, что дело нечисто и меня наверняка ждут большие неприятности, но ничего поделать не могла. Попадавшиеся по пути прохожие шарахались в стороны и провожали нас удивленными и испуганными взглядами.

Бонни бежал в хорошо известном нам обоим направлении – к собачьей площадке на берегу реки Смоленки.

Но когда до площадки оставалось совсем недалеко, он вдруг резко сменил направление.

И тут я увидела, куда он так стремился.

По переулку неподалеку от нас неторопливо бежала собака, палевый лабрадор – точнее, судя по поведению Бонни, лабрадорша, и к этой-то собаке Бонни устремился с такой страстью, что я потеряла равновесие и упала на тротуар. При этом, разумеется, не удержала поводок, и Бонни обрел долгожданную свободу.

Теперь, ничем не сдерживаемый, он мчался вперед на крыльях неземной любви. Кричать и пугать его всяческими карами было совершенно бессмысленно.

Очаровательная лабрадорша призывно оглянулась на него и тоже побежала вперед что есть сил.

Я поднялась, чертыхаясь и потирая ушибленное колено, и устремилась следом.

Собаки забежали за угол. Я прибавила шагу, насколько позволяло колено, забежала за тот же угол и успела заметить, как эта сладкая парочка несется к набережной Смоленки.

Колено болело, но я не могла прекратить преследование – Бонни в таком состоянии мог натворить бог знает что, и у меня потом могут быть проблемы…

Я бежала и бежала, не оглядываясь по сторонам и ничего не замечая, кроме двух влюбленных собак.

Тут впереди показался удивительно знакомый белый микроавтобус. Я машинально отметила, что где-то уже видела точно такой же, но вспомнить, где именно, не успела, потому что все мои мысли были заняты тем, как изловить Бонни.

Тем временем палевая лабрадорша устремилась прямиком к этому микроавтобусу. Задние дверцы его широко распахнулись, собака ловко запрыгнула внутрь, и мой глупенький, мой одуревший от любви Бонни кинулся за ней…