Ленни улыбнулся:

– Дорогая Грейс. Неужели еще не догадалась? «Остальных» просто нет.

– Как это? – тупо переспросила Грейс.

– Я имею в виду те мистические семьдесят с чем-то миллиардов, которые усердно разыскивают по всему свету. Их нет. И никогда не было.

Грейс молча подняла брови.

– О, «Кворум» делал деньги. Это несомненно. Мы заключали сделки. В лучшие дни на наших счетах бывало до двадцати миллиардов, но никогда – семидесяти. И к две тысячи четвертому не осталось ничего.

– Все пропало?

– Почему же, несколько сот миллионов осталось. Ими я выплачивал дивиденды. Покрывал случайные задолженности. И конечно, достойно содержал нас обоих. Я всегда хотел, чтобы у тебя было все самое лучшее, Грейс.

Грейс подумала о кошмаре, в который превратилась ее жизнь за последние два года.

– Ты хотел, чтобы у меня было все самое лучшее? – пробормотала она.

– Да. Люди считают, что успех измеряется богатством. Но это не так. Только не в Америке. Он измеряется восприятием самого понятия «богатство». Если люди воспринимают меня как человека богатого и успешного, значит, будут продолжать приносить мне деньги. И они приносили. Пока не рухнул «Леман». После этого все пошло под откос. Люди стали складывать два и два, и я понял, что необходимо создать стратегию отступления. Отложил деньги для себя и Джона. Нам много не нужно, верно?

Мерривейл кивнул.

– Здешняя жизнь недорогая и простая, ты знаешь. Поэтому мы так полюбили этот остров. И я счастлив здесь, дорогая.

Ленни встал и широко раскинул руки, словно ожидая, что она бросится в его объятия.

– И все будет как в старые времена: мы трое, все вместе. Не представляешь, Грейси, как я скучал по тебе. Может, уберешь пистолет? Забудем прошлое. Кто старое помянет…

Грейс расхохоталась: громкий, невеселый, пронзительный звук. Она смеялась до сих пор, пока не затряслась в истерике. Из глаз хлынули слезы. Встав, она нацелилась Ленни прямо в лоб.

– Забудем? Ты окончательно рехнулся? Подставил меня! Крал, убивал, лгал, мошенничал, а потом все свалил на меня! Боже, я была в морге, Ленни! Видела этот труп, вздутый бурдюк, тело того несчастного, которого ты убил. Как я плакала! Плакала, потому что думала, это ты. Я любила тебя!

– И я любил тебя, Грейси.

– Не смей этого повторять! Ты бросил меня как ненужную тряпку! Посчитал за мертвую? Хуже, чем мертвую! Заставил Джона фальсифицировать процесс! Меня заперли и выбросили ключ! А ты позволил, чтобы это произошло! Мало того, сделал все, чтобы это произошло! Боже, я верила в тебя. Считала невиновным! – Она горько усмехнулась. – Я столько вынесла… и все из-за тебя. В память о тебе. О том, кем тебя считала. Знаешь, почему я пришла сегодня?

Ленни молча покачал головой.

– Чтобы убить Джона. Хотела пристрелить его, поскольку думала, что он тебя убил. Украл деньги и подставил тебя.

– Джон? Предал меня?

Очевидно, Ленни нашел эту идею забавной.

– Моя дорогая девочка! Весь мир предал меня. А ты осудила единственного человека, чья преданность мне безгранична. Поразительно!

– А как насчет моей преданности, Ленни? Моей любви? Я бы отдала все ради тебя. Рискнула всем, претерпела все. Почему ты не доверился мне? Ты мог поговорить со мной. Когда дела в «Кворуме» пошли плохо.