Итак, вы узнаете, что слово «траттория» нужно произносить, отстукивая звуки «Т», словно молотом, и вы потренируетесь перед зеркалом правильно произносить слово «траттория», подчеркивая «Т» в нужных местах. Вы совершенно не узнаете своего отражения. Вы вообще когда-либо ходили в ресторан таким образом: начиная одеваться уже в семь, подбирая колье и серьги, накрашиваясь?

Женщина заглянет к вам на мгновение, чтобы проверить, все ли у вас хорошо, ее блузка будет широко раскрыта на груди, она еще раз скажет слово «траттория»: нам нельзя туда опаздывать, или же: давно мы туда не ходили, а потом сразу же: вы выглядите очаровательно, и вы благодарно улыбнетесь.

В половину восьмого раздастся звонок в дверь, вы спуститесь открыть, это будет Рози, Дори, Дорина, или Розина, или просто-напросто Роза, это будет Роза, пришедшая посидеть с Еленой, и тогда появится мужчина и даст указания, как же он любит это дело, подумаете вы, раздавать людям указания, он – со своим волевым лицом и прямым носом – сходит наверх за Еленой, скажет: ей нужно скоро поесть, Шарль сегодня гуляет с друзьями, о нем не думайте, он вас не потревожит, вы уложите Елену спать, а мы вернемся около одиннадцати, совершенно точно не сильно позже, мы вам позвоним, если что-то изменится, но пока договоримся на одиннадцать, а потом увидит, что идет его жена, засунув руки в волосы, чтобы придать им объем, и скажет: ну что, пошли?

Вы выйдете из дома. Сделайте так, чтобы вы оказались на улице самое позднее без пяти восемь. Машина будет стоять на подъездной дорожке, как и каждую ночь. Он обойдет вас, чтобы открыть вам дверцу. Они успеют поздороваться со стоящим на коленях соседом, скажут ему: как вы поживаете? Ох, да я все вожусь с этим чертовым мотоциклом, но дело движется, и, действительно, вы заметите, что центробежная миграция маленьких металлических деталей по гранитным плитам немного замедлилась, – а вы? Мы идем в ресторан. В ресторан – это хорошо, согласится он, недалеко? Да, недалеко, в тратторию. Тратторию на другом конце проспекта? Да, туда. На этом разговор закончится, они одновременно протянут руки к передним дверцам машины, и, только усевшись за руль, мужчина скажет, что нужно ненадолго открыть окна – из-за влажности, – и вы удивитесь, о какой еще влажности он говорит.

Повернув голову, в окне вашей комнаты вы заметите их сына. У вас случится приступ паники. Вы откроете вашу сумочку и убедитесь, что ваша книга там, при вас, что он не сможет наткнуться на нее, копаясь в ваших вещах. Необходимо прятать от всех протоколы, таковы были слова Льюи, если мы хотим, чтобы у нас был шанс дойти до конца. Их сын может сколько угодно валяться в вашей постели, открывать ваш чемодан или читать малозначимые записи, оставленные вами на тумбочке, пока ваша книга будет у вас, он не сможет сделать ничего, что помешало бы вашему заданию. Ты ничего не сможешь сделать, малыш, прошепчете вы, улыбаясь из-за стекла машины, которое откроется, словно отреагировав на ваш голос, а потом почти сразу же закроется. Поехали, скажет мужчина, трогаясь. Джип зарычит у вас под ягодицами, как большой кот.