Войдя в вестибюль галереи и взяв у пожилой билетерши билет, за который с него слупили «пятихатку», Лев шагнул внутрь и с порога увидел прямо напротив себя один из главных «шедевров» Шэпли – полотно размером примерно два на два метра, на котором весьма реалистично была изображена чья-то раскормленная задница. На правой ягодице «лица экспозиции» красовался здоровенный, уже перезревший чирей, что и подтверждала надпись на этикетке под картиной – «Вoil». Далее на стене был еще один нижепоясной «шедевр», поименованный «Rosy cheeks» («Румяные щечки»).

Неспешно шагая вдоль полотен «гения современного искусства», Гуров себя еле сдерживал, чтобы или не рассмеяться, или не начать выражаться непечатным слогом. Мало того, что здесь и в самом деле, будь то натюрморт, пейзаж или батальная сцена, на первом плане обязательно фигурировали чьи-то голые чресла, так еще и названия картин были им под стать, столь же нелепые, сколь и банальные. Впрочем, «истинных ценителей современного искусства» это ничуть не смущало. Молодая пара, купив один из образцов «задописи», с многозначительным видом рассматривала свою покупку, время от времени обмениваясь какими-то восхищенными комментариями.

Не удержавшись, Лев громко рассмеялся, и, словно вынырнув из-под земли, перед ним тут же появились два неких подобия персонажей из американской киношки «Люди в черном». Оба в «суперменских» черных очках, лакированных туфлях и отлично сшитых костюмах, с галстуком-бабочкой. Усиленно корча из себя крутяцких западных секьюрити при рязанско-тамбовских «фейсах», охранники с вежливым недовольством поинтересовались, весьма неумело придавая своим голосам англосаксонский акцент:

– Сэр, у вас проблемы? Вы создаете шум, чуждый духу данного вернисажа, и поэтому ваше присутствие здесь представляется нам неуместным. Мы бы попросили вас покинуть помещение во избежание проблем!

– Знаете, «сэры», это у вас сейчас могут появиться о-о-очень серьезные проблемы! – Показав парням свое удостоверение, Лев им почти доброжелательно улыбнулся, отчего у тех моментально вытянулись лица. – Я хочу увидеть автора этих «шедевров», мистера Шэпли. Только не надо говорить, что его здесь нет, – ложь сокращает продолжительность жизни, проведенной на свободе.

В момент растеряв весь свой лоск, многозначительность и даже англосаксонский акцент, парни пообещали, что немедленно выяснят у этого самого мистера, не против ли он встретиться с представителем российского федерального сыскного ведомства. Один из «людей в черном» тут же куда-то умчался, а второй стоял столбом, как видно, не зная, куда деть свои руки. Но, судя по всему, решив как-то разрядить ситуацию, он изобразил стопроцентно «американскую» улыбку и вежливо поинтересовался:

– Как вам эта экспозиция?

– «Великолепная»! – с саркастичным «восхищением» Лев покачал головой. – Особенно восхитило полотно с чирьем на заднице.

– О, вы имеете в виду «Бойл»? Да-а-а… Это – что-то! Между прочим, его собирается приобрести одно из наших столичных министерств! – со значением в голосе поведал его собеседник.