– Выходи, Молодцов. Не, сначала глаза закрой, а потом выходи. Сюда… направо… садись на стул…

Пустая она была, эта Красная площадь, как бильярдный стол в перерывах между игрой. Даже возле мавзолея не было привычных двух солдатиков. Непривычно было такую картину видеть, и не говорите. Мы вышли на неё через Спасскую башню… мы, это я и двое других парламентёров, оба в гражданке, обоих я не знал. Печенькин сказал, что это так полагается – одного тебя могут сразу шлёпнуть, а втроём, да еще с белым флагом (был у нас и такой флажок, да) может и не сразу в расход выведут, а хотя бы поговорят для начала. А перед самым выходом Печенькин сказал мне на ухо, что президент только что скончался от инфаркта, информация точная, но Гусь про это ещё не знает. Вот так новости…

Идём, спотыкаясь о брусчатку, мимо собора Василия Блаженного (который вообще-то Покровский, но почему-то его все зовут так), мимо Минина с Пожарским и Лобного места, это последнее вообще в тему – как бы с нас голову сегодня не сняли. Приблизились к ГУМу, зашли сбоку, там в окнах замелькали вооруженные люди – дверь черного (очевидно) хода распахнулась и здоровый детина с петлицами ВДВ с небрежно закинутым на плечо АКМ-ом спросил нас зычным голосом:

– Кто такие? Чего надо?

Посмотрел на провожатых, понял, что толку от них, как с козла молока, и ответил:

– Переговорная группа смешанного состава, тут и от президента люди есть, и от Верховного совета.

И я осторожно и медленно вытащил из кармана пиджака два сопроводительных письма и протянул их этому детине. Тот взял их, сморщившись, как от уксуса, пробежал взглядом, потом коротко сказал:

– Заходи по одному и становись к той стенке.

Зашли, встали, где сказали, тут нас обшмонали с головы до ног, ничего естественно не нашли. Потом нас направили внутрь здания… идти пришлось недалеко, но при этом спуститься на этаж, таким образом мы в подвалах оказались. Тут был полумрак, пахло плесенью и еще чем-то химическим. Несколько поворотов, железная дверь с кремальерами (бомбоубежище что ли?), тягучий скрип давно не работавших петель, внутри яркий свет от двухсотсвечовой лампочки.

– Товарищ генерал, тут переговорщики из Кремля прибыли! – командным голосом отчитался детина с калашом. – У них мандаты и от президента и от Верховного совета имеются.

И он протянул две мои бумажки Гусю… лицо его мне было отдалённо знакомо, принялся усиленно вспоминать и вспомнил таки, где я его видел – это ж был вылитый Вадик из бюро автоматизации, сын что ли? Или даже внук? Фамилия у него правда другая была, у Вадика, но это ни о чём не говорит.

– Ну говорите, что хотели, – подал наконец голос генерал, – что стоите, как пни?

– Товарищ генерал, – выпалил я без остановок, – полчаса назад в Кремле скончался президент Елин. Информация подтверждённая. Таким образом с этой стороны проблема снята – всё равно же придется перевыборы назначать. А Верховный же совет и с самого начала был не против, там и Гурцкой, и Хасбиулин за свои посты не держатся. Единственное их условие было, чтобы перевыборы одновременно прошли – так получается все вопросы сняты и вам, получается, совсем незачем выдвигать какие-то ультиматумы.