— Нет, ну ты представляешь? — сокрушался Рауд, — представляешь, что она сделала?! Огнём швырнула! В меня!

— Велика беда, — фыркнул Марис, задумчиво разглядывая второй этаж башни, в окнах которого только что мелькнули чьи-то блестящие доспехи, — ты же увернулся.

— А если бы попала? — не унимался Рауд, не понимая, как у кого-то вообще хватило смелости применить столь опасную силу контракта против сына владыки Перевала.

— Был бы тебе урок за упёртость, — с лёгким раздражением в голосе фыркнул Морето, — говорил же, отстань от неё. Повезло ещё, что ты к ней в ущелье решил подойти, а не в кузнице. С Боджера бы сталось и молотком запустить. Раскалённым, как в тот раз.

— Тц… не напоминай, — дёрнул щекой Рауд, невольно дотронувшись до левого бока, и тут же продолжил сокрушаться: — и что она так упирается, не могу понять! Всё твердит про своего этого дохлого сопляка, Первый бы его побрал! Сколько можно цепляться за какого-то урода? Дураку понятно, что в горах Ша-Маары за столько времени любой сгинет! — возмутился он и, наткнувшись на холодный взгляд Мариса, тяжело вздохнул.

— Следи за языком, ты о моём друге говоришь. Если бы он не связал боем ту тварь, ни меня, ни Лизы бы здесь не было, — сухо сказал парень, громко хлопнув о стол деревянным стаканом с костями.

— Да, прости, — сказал Рауд, однако в его голосе не чувствовалось ни капли раскаяния, — я понимаю, горе и всё такое… но не пора бы смириться уже?

— Ты ей просто не нравишься, — вздохнул Марис, — и намёков не понимаешь.

— Я — сын владыки Перевала! — гордо подбоченился Рауд.

— Да хоть Агнар Шанго, — фыркнул парень, но рыжий не желал униматься.

— Но мне нет равных среди молодого поколения! Уж она-то должна понимать, что я — лучший. Как можно сравнивать со мной какого-то сопляка? Пусть и героически… спасшего вас.

— Вот поэтому и не нравишься, — сказал Марис, с трудом сохранив спокойствие за игрой. Этой своей бесконечной песней о Лизе и Лауте приятель испытывал их дружбу на прочность с завидной регулярностью. В такие моменты Марису было особенно трудно сдержать свои истинные чувства, ведь он, как и подруга, глубоко в душе всё ещё хранил надежду на то, что Эдван всё-таки выжил. И сил, чтобы не разругаться с Раудом каждый раз приходилось прикладывать всё больше и больше, но пока что Марис справлялся. Ведь, если отбросить эти назойливые ухаживания за Лизой, рыжий был неплохим парнем. Да и дружба с сыном владыки приносила кое-какую выгоду.

— Как думаешь, кто это пожаловал к твоему отцу? — спросил Марис, пытаясь перевести тему.

— А, кто-то из Уборга… — махнул рукой Рауд.

— Я видел несколько кошачьих в толпе. Наверняка из клана…

— Правда? Интересно… — рыжий оживился, а Марис внутренне вздохнул с облегчением, поняв, что ему наконец-то удалось соскочить с неудобной темы. Рауд, меж тем, рассуждал, — и что блохастым у нас понадобилось? Стражники, кажется, болтали, что у них там война. Неужели, помощи ищут?

— Разве глава их клана не мастер Моря? Зачем им помощь?

— Да он сидит в клане почти безвылазно, как отец мой, — отмахнулся собеседник, — иначе поселение будет в опасности. Любопытно. Очень любопытно…