- Наверное, он не имеет понятия, почему должен быть застрелен, и столь же ненавидит это бессмысленное массовое убийство людьми друг друга. – Подумал расстроенный Майер. - Я хочу подойти к нему и сказать, что мы товарищи — мы оба хотим прекратить эту бойню, у нас у всех есть одинаковое право на жизнь.

 Прибежал Вилли, мокрый от пота и с каской, свисающей на правое плечо. Иоганн нетерпеливо крикнул ему:

 - Ты ведь имеешь санитарную подготовку?

 - А то ты не знаешь!

 - Перевяжи этого русского.

 Вилли вытер пот с лица и бросил взгляд на раненого.

 - Заботливый, да? - сказал он. - Направь его в тыл; им там скоро займутся.

 Но когда он попросил его вторично, Вилли, не говоря больше ни слова, достал аптечку и встал на колени, чтобы взглянуть на раны стонущего солдата.

 - Отставить! – сбоку от них раздалась короткая команда.

 К пленным вальяжно подошёл командир роты.

 - Русскому всё равно не жить. – Сказал он и, вытащив пистолет, выстрелил раненому в голову.

 - Ах ты, гад! – закричал вскочивший на ноги седовласый человек. – Ты зачем застрелил Анатолия?

 - Молчи, - зловеще прорычал Штрауб. – Вы убили вчера десять моих солдат.

 Странным образом они разговаривали каждый на своём родном языке, но отлично понимали друг друга.

 - Он мог бы выжить, - почти плача сообщил русский. – У него же дома сын Ванюшка…

 - Мне плевать!

 Коренастый пленный внезапно сделал резкий шаг вперёд и выбросил массивный кулак. Он попал лейтенанту прямо в нос и у того хлынула обильная кровь.

 - Что б ты сдох! – спокойно сказал нападавший и без сил опустился на землю.

 К побитому командиру подскочили его подчинённые. Он нетерпеливо отмахнулся от предложенной помощи и скомандовал.

 - Расстрелять негодяя!

 - Ты думаешь, я испугался?

 - Можно это сделаю я? – Фом шагнул вперёд. – Я с удовольствием выну из придурка жизнь.

 - Только отведи его подальше. – Велел лейтенант и занялся своим носом.

 - Ну, здравствуй Григорий Пантеелевич! – раздалось за спиной у идущего на расстрел, когда он едва спустился в змеевидный, мелкий овраг.

 Григорий резко развернулся и с удивлением посмотрел на незнакомого человека в немецкой полевой форме.

 - Нашёл место здоровкаться! – ругнулся он и внимательней присмотрелся к конвоиру. – Ты меня знаешь?

 - Кто ж не знает легендарного комдива вёшенских повстанцев Григория Мелехова?

 - А если серьёзно?

 - Якова Фомина помнишь?

 - Такое не забудешь, если и захочешь…

 - Я его сын Давыд.

 Григорий недоверчиво покачал головой и произнёс:

 - Привел же Бог так встретиться!

 - Да, - рассмеялся Фом. – Место и время действительно неудачные.

 - Особенно для меня. – Хмуро заметил Григорий. – Ты вроде должон меня расстрелять.

 - Это завсегда успеется.

 Фом неторопливо прикурил немецкую сигарету и предложил пленнику. Они присели на каменистый выступ на боку оврага, как старинные приятели на перекур.

 - Слабенькие твои сигареты. – Сказал Григорий, в три затяжки прикончив непривычное курево.

 - Не то, что наш самосад! – согласился Фом. – Постарел ты дядька Григорий.

 - Да и ты при нашей последней встрече пацаном был, а сейчас вишь как заматерел.