— Их надо отпустить, — возразил я. — Разморозить и отпустить…

— И что же мы будем делать? — Отец кивнул в сторону Солнца, мы чувствуем его даже через броню корабля. — Там?

— Но тут же есть океаны! — воскликнул я. — Океаны! Они полны рыбы! И планктона…

Отец помотал головой. Отрицательно.

— Почему? Почему? Мы могли бы процеживать океан, океана хватит на миллион таких баз, как наша! Там моллюски, там водоросли! Нам хватит навсегда!

Отец потер рукой голову:

— Мы не можем использовать океан. Ни один из нас не может переносить морскую воду, ты же знаешь, она разъедает кожу. Йод, он нас убивает! И продукты… Мы не можем употреблять морепродукты. Аллергия. В первые рейды мы пытались… Вплоть до остановки дыхания. Только мясо. А мяса не так уж много…

В полированном металле стола мутнело мое отражение. Круглая коричневая голова, дырки вместо ушей. Желтые глаза.

— Все будет идти, как шло, — сказал отец. — Это, в конце концов, обычный белок…

— Это не белок…

— Это белок, — с нажимом сказал отец. — Всего лишь белок. А колония должна жить. У нас нет другого выхода. Мы можем умереть с голода…

Я поглядел на отца. Упрямо. И тогда отец нанес удар.

— Успокойся, сынок, — он дотронулся до моего плеча, — успокойся. Помни о матери. Помни об Эн.

— При чем здесь это?! При чем здесь они?!

— Мы возвращаемся домой, — сказал отец.

— Когда?! Почему?!

Отец положил на стол руки, они были большие, черные и длинные.

— Три дня, — ответил отец. — Осталось три дня. Все группы уже собираются к кораблю.

— Почему?! — Я вскочил. — Еще же две недели…

— Идет циклон.

— Что?

— Циклон. С запада. Мощный. Нам нельзя здесь больше оставаться. Мы не можем рисковать.

— Но ведь циклон не страшен кораблю…

— Не будем рисковать, — сказал отец с твердостью. — Это ни к чему. Мы уходим через три дня…

— А как же…

— Вопрос закрыт.

— У того парня, ну, которого я притащил… У него татуировка на плече. Наш Знак. Знак Меркурианской базы…

— Это ничего не значит, — отец меня не слышал. — Мы — не они. Они — не мы. Это теперь навсегда. Совсем навсегда. Пойми.

— Не пойму.

— Когда ты идешь, ты много чего встречаешь, — сказал отец. — Много чего по дороге. Но почти все, что ты встречаешь по дороге, почти все остается у тебя за спиной. Этот человек… Он тоже останется. Как остались многие тысячи до него. И как будут тысячи после него…

— Я хочу его отпустить.

Это я сказал по возможности твердо. Я никогда и ничего не просил у отца. Я не люблю просить. Но здесь я просил.

— Мы должны его отпустить. Он же человек! Вполне может быть, что он тоже потомок Алекса У! Алекс У выжил и оставил здесь своих детей…

— Ты же видел. — Отец кивнул в сторону сейфа. — Алекс У — это тоже теперь не мы.

— Я хочу его отпустить.

— Этого не будет, — так же твердо ответил отец. — Как у вас дела? Как танк?

— Танк в норме…

— Вы собрали… Что вы должны были собирать?

— Дисплеи. Мы должны были собирать дисплеи…

— Собрали?

— Да. Собрали. Упаковали. Даже чуть больше…

— Отлично. Отлично… Можешь отдыхать. Лучше не выходи на планету, так, на всякий случай…

— А что Бугер? — поинтересовался я.

— Бугер? Бугер… Жаль. Отличный был парень, с чутьем… Я скажу его матери. Если я не ошибаюсь, его убил этот самый… человек?