В мужчине сохраняется непосредственность инстинкта, он не подвергается социальному искажению, поскольку семья с детства воспитывает в нем чувство превосходства или право на льготы (если его не подавляет идентификация с матерью или кастрация со стороны отца), ему удается переживать спонтанность своего инстинкта, что обеспечивает чистоту его проекции на противоположное, дополняющее его женское начало, придающее ему завершенность. У него нет потребности в преобладании, а есть позитивная потребность в зависимости, в инстинктивном дополнении.

В женщине, которой с рождения уготована роль социально ущербного человека, структурируется психика постоянного завоевания, искажающая первичную аутентичность того, кого она производит на свет: то есть женщина, став матерью, удовлетворяет свою потребность в отмщении, захватывая собственных детей, особенно мальчиков, в которых вновь обретает саму себя и свое превосходство, в том числе и в семье. Через сына мать возвращает себе пенис как символ силы, тем самым кастрируя ребенка, воруя его у себя самого и превращая в своего раба. Именно поэтому многие невротики не способны на психическую автономию, на аутентичность – им приходится отказываться от сущности собственной личности: все лучшее, что в них есть, они должны направить на компенсацию комплекса неполноценности женщины-матери.

Мужчина в нашем обществе полностью захвачен матерью. Она буквально культивирует в нем потребность превалировать посредством силы, однако подчиняет его женщине, поскольку, делая его сильным, она удерживает его в первую очередь для самой себя.

Некоторым мамам часто снится, что они занимаются любовью с собственным сыном или убивают его. Эти сновидения отражают отношения матери и сына как потребность избежать первичного комплекса неполноценности. Через секс «Я» стремится обрести свою истинность, сексуальное чувство позволяет нам приблизиться к жизни целого. Однако люди превратили секс в орудие кастрации человеческой души, используя его друг против друга.

Я заметил, что у всех мужчин, страдающих в той или иной степени импотенцией, она была детерминирована типом отношений с матерью: сына кастрировало именно особого рода присутствие матери в его бессознательном. В большинстве случаев импотенция вызвана внедрением в бессознательное малыша или мужчины семантического поля матери или женщины, воспринимаемой им как мать. Мы имеем дело не с обычным травматическим процессом или реальным физическим недостатком, поскольку импотенция или фригидность – это всегда формы актуализации отмщения.

Обеспечив паритет индивидуальных экзистенциальных ценностей обоих полов при различии их комплементарной потребности, можно было бы действительно создать общество любви и демократии.

Ясно, что всякий, кто чрезмерно увлечен местью за фрустрацию, не сможет достичь реального величия. До тех пор пока женщина не освободится от мстительности собственного тела, она никогда не придет к тем высотам, которых реально способна достичь. Низведенная до восприятия себя в качестве объекта наслаждения только по признаку пола, женщина вложила в свою женственность слишком много, что в конечном счете привело ее к овеществлению себя. Секс, означающий уже не завоевание собственной идентичности в наслаждении, а, наоборот, отказ от нее, становится для женщины центральной основой всех ее поражений как в личной, так и в социальной жизни, ее слабым местом, послужившим отправным моментом узурпации ее души, поэтому она демонстрирует наслаждение им, чтобы вернуть отнятое превосходство. Любой угнетенный выбирает в качестве отправной точки наиболее уязвимый аспект собственной угнетенности, так как каждый из нас больше заботится о том, что его более всего беспокоит. Одежда женщины, ее макияж, прическа – все это, как правило, – не что иное, как сексуализированная агрессия, инфантильные проявления мифологизации женственности, зов скрытого влагалища, вынуждающий мужчину капитулировать.