Башня броневика начала поворачиваться, наводя пушку на кустарник, когда оттуда закричали:

– Не стреляйте, тут дети!

Голос был явно женский. Удивлённо поморгав, я приказал:

– Выходите.

Вышли две девушки и двое детей, одному парнишке лет десять, что исподлобья смотрел на нас, и девочка лет трёх, что уже ревела вовсю. Испугали её выстрелы. Да и остальных тоже. Подняв ствол и повесив винтовку на плечо, я сказал им, рукой успокаивающе махнув своему экипажу:

– Минутку… – и переключился на свой батальон, я в сети был, когда орал, сразу запросы от командиров последовали, вот и успокоил: – Всё нормально, ко мне на НП гражданские с детьми вышли. Продолжать выполнять боевую задачу. Расширить кольцо прорыва. Майор Зотов!

– Я, товарищ младший лейтенант.

– Принимайте батальон, командуете дальше сами. Свою боевую задачу на данный момент вы знаете. Немцы отходят, перегруппируйте силы, обеспечьте машинам подвоз боеприпасов и горючего, заправьте и гоняйте немцам по местным дорогам, устраивайте засады на тех местах, где они могут отходить. Разбейте батальон на десять мангрупп. Ну и самое главное, не забудьте про операцию «Однояйцевый Гитлер». Это всё, действуйте.

– Есть.

Отключившись, я посмотрел на гостей и спросил:

– Ну и кто вы такие? Только не говорите, что в такой лёгкой одежде за грибами вышли. И что делаете на моём НП?

– НП – это что? – спросила одна из девушек, та, что моложе.

– Наблюдательный пункт. Девушки, тут боевые действия идут! Понимать надо! Куда вы полезли?!

– Свой, – всхлипнула одна из них и, подбежав, крепко обняла. А у меня как-то сразу всё сложилось.

Остальные тоже обниматься полезли, а я, немного постояв, спросил:

– Есть хотите? Хотя чего я спрашиваю, конечно хотите, – и, повернувшись к выглядывающему командиру броневика, я там за стрелка-радиста был, приказал ему: – Савельев, доставай НЗ. И воду не забудь, налей куда.

Услышав о еде, беженцы сразу оживились, правда у нас одни сухари были, полпакета, но, макая в воду и размягчая их, ели так, как будто это царские блюда на приёме. То есть с удовольствием, ну и с жадностью. Как же без этого.

– Товарищ младший лейтенант, тут у нас трофейная шинелька завалялась, а девчата в одних платьях. Вон дрожат все.

– Кстати, да, – сказал я и, забрав шинель, протянул одной. – Накиньте, погреетесь пока вместе. Возвращать не нужно, это вам.

– А почему вас младшим лейтенантом зовут, если вы майором командуете? – спросила одна, что лет двадцати пяти, другой и восемнадцати нет. – У меня муж капитан, я разницу в званиях знаю.

– Потому что я временно командовал подразделением, и сейчас его принял майор, его новый командир. Ситуация так сложилась. А теперь давайте рассказывайте, кто такие и как тут оказались.

Рассказ долго не продлился, одна была супругой капитана-сапёра, с маленьким ребёнком на руках, её дочка была, уходила от войны. Хлебнуть прошлось. Добралась до дома родителей, но и туда немцы прикатили, мать погибла, нелепый случай, её задавил водитель немецкого грузовика. Опасаясь выдачи, на соседней улице уже такое произошло, она забрала брата и сестру и направилась в путь. До своих. Две недели шли, и вот они вышли на мой НП. Вещи почти все растеряли, но документы сохранили, и это хорошо. А завершила такими словами: