Степан выбежал за ней, на ходу попросив не выключать монитор.

– Гель, чего случилось? Я ничего не понимаю.

Девушка, обняв себя за плечи и раскачиваясь из стороны в сторону, металась по коридору. Степану пришлось догнать ее, заставить остановиться. Обхватил за плечи, рывком развернул к себе.

– Да что ж такое… Геля!

Девушка выглядела как безумная: бледная, с блуждающим взглядом и холодной липкой испариной на коже. Когда Степан коснулся ее плеч, то почувствовал, как девушка дрожит. Невнятный лепет, рваные фразы – он едва мог разобрать, что она говорит.

– Этого не может быть. Как он мог найти меня здесь. Как? Этого не может быть…

Степан встряхнул ее:

– Геля! Что происходит? Кто этот человек?

– Мой муж. Игорь. Я ушла от него. Сбежала… Сюда. С тобой, – и только теперь посмотрела на Степана, жуткими пустыми глазами, в которых ничего не осталось, кроме страха. – Он страшный человек…

Степан соображал быстро. Да и особого ума не требовалось, чтобы сложить два плюс два.

– Откуда он мог узнать, где ты, если ты от него сбежала? Ты же обратный адрес не оставила, верно?

– Нет, конечно…

Он старался говорить как можно тише и спокойнее, знал, что это действует лучше всех лекарств и успокоительных.

– Геля, послушай меня. – Он положил руки на ее плечи, заглянул в глаза. – Там даже не видно, кто это, Гель. Видно, что мужчина. Все. Сколько их на корабле? Подумай сама, включи логику… Это не он.

– Он. Точно он. Я его из сотен узна́ю.

Степан наклонился к ней, поймал ускользающий взгляд.

– Гель, я не отдам тебя ему, слышишь? Если сама не захочешь к нему вернуться… Не отдам.

Она внезапно успокоилась, посмотрела странно, темно́:

– Он убьет меня. Степ… Я боюсь.

Она медленно задрала правый рукав выше локтя – Степан увидел ровные, будто прочерченные по линейке шрамы. Тонкие, белые, по два-три сантиметра длиной каждый. В глазах дизайнера застыл вопрос. Ангелина, отвернувшись и опустив глаза, прошептала:

– Он особенно любил это… За побег будет красная метка. Забьет.

Степан без слов обнял ее, прикоснулся губами к прохладному лбу, зарылся пальцами в темный шелк девичьих волос.

– Бояться не надо. Страх отнимает половину жизни, помнишь? – он задумался, на секунду отвел взгляд. – Надо учиться защищать себя.

– Драться?

– Если придется – да.

– Степ, он огромный. Всю жизнь спортом занимается. Я с ними тупо не справлюсь, – она поморщилась, пытаясь сдержать слезы. – Я пробовала… Только хуже. Ты просто не понимаешь, о чем я говорю.

Степан предостерегающе похлопал ее по плечу, не позволив высвободиться:

– Ну-ну. Реветь только не надо… Каким бы ни был человек здоровым, у него есть слабые места… И у мужика это не только то место, о котором ты подумала, – он лукаво усмехнулся, поймав, как девушка начала краснеть. – Нос, например. Самое больное место у млекопитающих, чтоб ты знала. И уши.

Ангелина шумно втянула воздух.

Степан продолжал.

– Чтобы полезть к тебе, этот упырь должен подойти достаточно близко, верно? – Он шагнул на полшага вперед. – И наклониться. Вот так… Если перехватывает запястья, то их легко вывернуть. Вот так.