– А вдруг Малащенко от горя умрет? – строптиво заявил Ворон, который никак не мог смириться с тем, что Гамлет дает какие-то пояснения, да еще самому Змею. Больно много на себя берет этот заморыш.

– Да не умрет он! Поболеет, попереживает, но выживет, – авторитетно заявил Кот.

– Откуда ты знаешь? Ты что, доктор? Или, может, ясновидящий? – презрительно прищурился Ворон.

– Да я людей знаю. Глупые они. Обожают из мухи слона делать. Сперва сделают, а потом водят хороводы вокруг него и ломают головы, чем же его, такого громадного, кормить и где содержать. Лучше бы оставили муху, как она есть, всем бы хлопот меньше было.

– А я вот хотел у вас спросить, уважаемый Гамлет, – вступил Камень, которого мучил один вопрос. Ответить на этот вопрос мог только Кот, поэтому Камень терпеливо ждал с того самого момента, когда тот заснул, утомленный длинным рассказом Ворона. – Та женщина, которая называется «завтруппой», говорила поистине ужасные вещи о том, что актеры вынуждены выходить на сцену в любом состоянии и при любых обстоятельствах. Неужели это правда?

Гамлет оживился и даже будто бы выпрямился.

– А то! Вот возьмем, к примеру, мою бабушку. Пять раз была замужем, пятерых мужей похоронила, и что вы думаете? Кто-нибудь хоть один раз спектакль отменил, когда у нее мужья умирали? Да ни в одном глазу! Люди купили билеты, люди хотят получить радость, они заранее готовятся, наряжаются, собираются, идут в театр, как на праздник, а им этот праздник обламывают, потому что кто-то из актеров не в настроении? Так не бывает. Один раз, мне папенька рассказывал, бабушка на следующий день после похорон играла, один раз ей повезло, после смерти очередного мужа у нее целую неделю спектаклей не было, один раз прямо в день похорон на сцену вышла, потому что это была премьера и перенести ее уже было никак нельзя, а дублерши у бабушки не было, она все свои роли всегда одна играет, без второго состава. А один раз так вообще вышла на подмостки в тот день, когда муж умер в больнице. Ей позвонили, когда она уже гримировалась перед спектаклем. Так с этим известием и вышла на сцену. И отыграла весь спектакль. А вы говорите!

– А мы ничего и не говорим, – проворчал Ворон, который уже успел забыть о своем отчаянии при мысли о возможной смерти Кота и теперь снова предавался своему излюбленному чувству – ревности. Рассказывать и вообще вещать в этой компании Вечных имеет право только он, Ворон, а всяким самозванцам тут не место.

– Но это же бесчеловечно! – ахнул Камень. – Как же так можно! Артисты же живые люди, они переживают, страдают, а их заставляют…

– Никто их не заставляет, – фыркнул Кот. – Они сами профессию выбирают. Как говорят люди, бачилы очи, що купувалы. И вообще, у людей очень странное отношение к чужой смерти. Нам, котам, это особенно хорошо видно, потому что мы всегда в доме, всегда рядом с людьми и видим все своими глазами. Ведь у смерти два лица, а люди этого не хотят понять и все пытаются к ней приспособиться, как будто лицо только одно.

– Два лица? – удивленно переспросил Камень. – Это как же?