Но сначала надо позаботиться о том, чтобы сменить повязку. И сделал это доктор с таким мастерством, с такой быстротой и осторожностью, что Эстер Гранж, стоявшая рядом и ревниво следившая за каждым его движением, — поскольку она не доверяла этому целителю, — не могла не восхититься и шепотом выразила одобрение. Доктор Майерс оказался намного искуснее доктора Гудриха.

Когда наложили новую повязку, на губах больного появилась слабая улыбка.

— Кажется, с вашей помощью я пойду на поправку, — тихо сказал он и вновь закрыл глаза.

— Вы заслужили его доверие, — прошептала девушка и улыбнулась доктору так радостно и ласково, что тот не удержался и взглянул на нее еще раз.

Она очень переменилась по сравнению с тем, какой он знал ее раньше. Румянец пропал, лицо осунулось, и под глазами от бессонных ночей залегли тени. Люди говорили, что она ни днем ни ночью не отлучалась от постели больного больше чем на полминуты.

Доктор Майерс уже держал в руке стакан с водой, в который, не таясь, капнул две капельки бесцветной жидкости.

— Это вы дадите ему, чтоб он хорошо спал, — сказал он.

— Я должна сейчас это дать?

— Да. Или немного позже. Когда он будет засыпать.

— Я дам прямо сейчас.

Она подошла к кровати и нежной рукой приподняла голову больного.

— Тут совсем немного, Дэвид. Ты сможешь проглотить это? Ты готов?

— Да.

— Не совсем, — послышался голос рядом. Доктор и девушка резко обернулись и увидели в дверном проеме того, кто так пугал всех в округе и за кем так усердно охотились люди Шодресса. Это был Одиночка Джек собственной персоной.

Доктор Майерс сделал то, что на его месте, наверное, сделал бы самый храбрый и самый упрямый житель Джовилла при подобных обстоятельствах. Он поднял руки над головой и прижался спиной к стене.

— О! — простонал он. — Неужели вы пришли за мной?

— Вовсе нет, — ответил Одиночка Джек. — Но мне довелось краем уха слышать о том, как ухаживают за ранеными. Это питье — полагаю, бромид, чтобы успокоить нервы Дэвида Эпперли?

Доктор не издал ни звука.

— Принесите, пожалуйста, перо, чернила и бумагу, — сказал Одиночка Джек.

Девушка молча поспешно повиновалась.

— Возьмите перо, Майерс, и начинайте писать. Шодресс предложил вам за это деньги, не так ли?

Майерс облизал побелевшие пересохшие губы и посмотрел на Димза тупо и непонимающе.

— Я знаю, что главная вина лежит на Шодрессе, — сказал Одиночка Джек. — У вас есть шанс переложить свой позор на настоящего виновника. Вы поняли, о чем я говорю, Майерс?

Майерс продолжал дико таращиться на юношу. Потом он схватил перо.

— Мне бы и в голову не пришло сотворить такое! — почти выкрикнул он. — Этот убийца, дьявол, заставил меня! Он заставил меня!

— Ну конечно, это он заставил, — чуть мягче сказал Одиночка Джек. — Что бы выиграли вы, отравив Дэвида Эпперли? Но давайте, опишите по порядку все детали, и начните с платы, которую он вам обещал.

Доктор Майерс ударил себя кулаком по лбу.

— На самом деле — ни единого пени! Он только собирался выгнать из города Гудриха, чтоб мне могла достаться его практика! Вот и все, что он собирался сделать! Но за это…