– А у меня никогда не было внучки, – отвечает Рико. – Ты даже не представляешь, как я счастлив, что ты у меня появилась.

– Выходит, теперь Ян – мой троюродный брат, а еще у меня куча родственников в Германии.

Поппи берет меня за руку:

– Теперь ты понимаешь, что моя Иоганна в каком-то смысле умерла, когда на свет появилась Джозефина. И Роза на самом деле стала матерью в тот день, когда я предложила ей выступить в этой роли.

– А мама Эмилии так и не узнала правду? – спрашивает Люси.

Поппи неопределенно пожимает плечами:

– Я думаю, она догадывалась. Нежные сердца хорошо различают правду и ложь.

Мне до боли жаль Поппи… мою бабушку. Она хранила этот страшный секрет чуть ли не всю свою взрослую жизнь. Она проявила благородство и согласилась стать отверженной, женщиной, которую все считали воровкой.

– Надо реабилитировать твое доброе имя, – заявляю я. – Не только мы с Люси, но вся семья должна узнать правду. И не важно, что Роза еще жива.

Поппи отрицательно качает головой:

– Роза уже понесла наказание. И потом, я ведь тоже отчасти виновата.

– Не понимаю…

– Я поставила ее перед ужасным выбором и искренне в этом раскаиваюсь.

– В чем тебе раскаиваться? Она украла твою дочь.

– Да, – кивает Поппи, – но я, когда попросила Розу притвориться матерью Иоганны, не знала, что у сестры случился выкидыш и она оказалась в очень трудном положении. Получилось так, будто я предложила ей самый легкий выход из этой ситуации. Искушение было слишком велико. Роза приняла решение, пошла на обман, а потом уже не могла отказаться от своих слов. Она не сомневалась, что потеряет мужа, а возможно, и утратит любовь наших родителей, если они узнают, что она не способна выносить ребенка. Представляю, какой тяжелой ношей был для нее этот секрет. И чтобы его сохранить, бедняжка вынуждена была ожесточиться. Тот, кто не способен завоевать сердца любовью, выбирает своим оружием страх.

– Как ты можешь сочувствовать Розе? Она разрушила твою жизнь.

Поппи тянется ко мне, и мы берем друг друга за руки.

– Немногие рождаются со страхом в сердце. Это отчаяние порождает страх. А страх порождает жестокость. Моя сестра была в отчаянии.

Я смотрю на мерцающие огни на площади перед собором и наконец понимаю, почему Роза так упорно продолжала верить в проклятие семейства Фонтана. Это служило для нее оправданием. Пока миф о несчастливых младших дочерях был жив, Роза могла говорить себе, что в судьбе Поппи виновато проклятие, а сама она тут ни при чем.

– И я совсем не обрадовалась, когда спустя годы секрет Розы вышел наружу. Джозефина заболела, и Альберто велели сдать для дочери кровь. – Поппи качает головой. – Если бы он согласился сделать анализ, когда я его об этом просила, то узнал бы, что, поскольку и у него, и у Розы положительный резус, у них никак не мог родиться ребенок с отрицательным резусом. Альберто скончался вскоре после смерти Джозефины, но он успел попросить у меня прощения. Думаю, бедняга умер от разбитого сердца.

– Господи, он, наверное, чувствовал себя жертвой предательства!

– Ага, – кивает Люси. – Закон бумеранга: вспомни, как он в свое время отказался поверить Поппи.