Задав вопрос, Николь посмотрела на меня. Лучше бы она этого не делала. Не потому, что я не мог ответить на ее вопрос, хотя действительно не мог. А потому, что, заглядевшись на нее, я запнулся так, что не смог удержаться на ногах, упал, да еще и колено ушиб. Причем сильно так ушиб, к завтрашнему утру точно должно распухнуть.
— Ты не ушибся? — участливо посмотрела на меня Николь после того, как я с кряхтением поднялся на ноги. В ее глазах не было ни тени насмешки, хотя я давно заметил: для людей самое смешное, — это когда кто-нибудь свалится с ног. Актеры из балаганов это хорошо знают, поэтому у них во время представления постоянно кто-нибудь падает, причем на ровном месте, что всегда вызывает бурный восторг. Вероятно, из-за этого я и их не люблю. Что смешного в том, что человек растянулся? Его пожалеть нужно, помочь на ноги подняться, а не смеяться над ним. Слава Богине-Матери, что Николь не из таких.
— Может быть, вернемся на «Небесный странник»? — спросила она, увидев, что я не смог не скривить лицо от боли в колене, когда сделал шаг.
Сейчас! Вот если бы мордой в землю ткнулся, тогда другое дело. Кстати, каменные плиты на улицах города уложены так плотно друг к другу, что даже лезвие ножа между ними не вставишь. И лежат так ровно, как будто бы не прошло с тех пор много сотен лет. Хоть бы одну вспучило!
Нет, тут я не прав, одну как раз и вспучило, и именно за ее угол я и запнулся.
«И угораздило же меня, — подумал я, все еще кривясь от боли, — наткнуться именно на нее! Помимо колена еще и ладонями крепко приложился, горят, как от огня. Хорошо хоть Николь с собой не утащил. Хотя с другой стороны, упади она на меня — и с ней ничего не случилось бы, и мне приятно».
Пока я приводил себя в порядок, Николь обратила внимание на рыбок, плавающих в канале.
— Посмотри, Люк, какие красивые! — восхитилась она, перегнувшись через парапет и глядя в воду.
Действительно, таких красивых рыб я еще не видел. Величиной едва с ладонь, но с большими плавниками и пышными хвостами, рыбки переливались всеми цветами радуги. Под нами, у самой стенки канала, их собралось десятка полтора, не меньше.
Что удивительно, высунувшись из воды, они не переставали переливаться. Обычно так не бывает. В воде многие рыбы смотрятся очень красивыми, но стоит им только оказаться на воздухе, как тут же все их краски тускнеют и исчезают.
— Интересно, что они тут едят? — произнесла Николь и вдруг улыбнулась: — Погляди, вон та рыбка на тебя похожа!
Рыбка, привлекшая, как я думал, ее внимание, плавала чуть в стороне от остальных. Может быть, она и не была крупнее прочих, но даже среди своих собратьев выделялась особой игрой красок. И еще у нее такие движения, полные достоинства. На нее я и указал:
— Ты о ней говоришь?
Николь рассмеялась:
— Нет, о другой. О той, что к нам ближе всех остальных.
Плавающая ближе всех к нам рыба мне совершенно не понравилась. Какая-то вся неправильная, да еще и движения дерганные. И что Николь у меня общего с ней нашла?
— Взгляд у нее на твой похож. Как будто чего-то желает, но боится попросить.