И нифига тут дело не в скверне, которую он в меня вливал - я ее отдельно чувствовала. Да что ж за гадство теперь такое?! Это теперь всегда так будет, что ли?!

Походу, будет еще хуже...

В какой-то момент Макс стиснул меня особенно крепко и даже прижался щекой к моей макушке - надоело, наверное, что я все еще вошкаюсь и делаю попытки отползти.

И тут меня кааак... шарахнуло по мозгам. Практически как тогда, на арене, чем-то вроде мысленной связи. Только не калейдоскопом эмоций, а одним воспоминанием, точнее даже каким-то осколком, просто Ирискин голос четко и ясно сказал: «Как только что не так - гладь ее, гладь! Увидишь, поможет!»

У меня от возмущения аж слезы высохли. Ну Ириска! А Макс! Тоже хорош! Я ему кто - домашнее животное?!

Вывернувшись в его руках, я сначала хотела как следует ткнуть вражину локтем в живот, но тут наткнулась взглядом сначала на его широко раскрытые глаза, в которых светилась настоящая, ненаигранная тревога, а потом на губы. И... вот! Мстя моя будет страшна!

Изогнувшись еще удобнее и обеими руками обняв Мастера за шею, я рывком притянула его к себе и... поцеловала.

Не удержавший равновесия Макс упал на кровать на спину, и я оказалась сверху. Но попыток вырваться не последовало. Наоборот, ненадолго прервав поцелуй, мне хмыкнули в губы, и теперь инициатива была уже на его стороне. Э! Кто тут кому мстит?!

Мужские руки продолжали нежно гладить меня по спине... так щенков точно не гладят... потом спустились ниже. Черт, никогда не думала, что у меня там эта самая... эрогенная зона.

А еще сквозь непривычную пелену в мозгах и звон в ушах упорно прорывалась мысль: так не честно. Почему я тут таю, как масло на запретном горячем бутерброде, а ему хоть бы хны? Пусть тоже!

Вся эта сумбурная мыслительная деятельность вылилась в то, что я опять перехватила инициативу - понравилось мне целоваться. Так сладко, и... и губы у него нежные. И если потереться грудью о его грудь, так, чтобы сосками почувствовать гладкость его кожи... дыхание перехватывает... не только у меня!

-      По-моему, ты уже не плачешь, а хулиганишь, - высказался вдруг Макс между поцелуями, а потом ррраз! Я и пискнуть не успела, как оказалось, что уже не я на нем лежу и нагло целую, а вовсе даже он придавил меня к постели, властно запустил одну руку мне в волосы, поцеловал... потом приподнялся и соскользнул с меня, прилег рядом:

-      Невозможная девчонка, - его руки уверенно скользили по моей груди, животу, а я задыхалась от незнакомых и острых ощущений. - Маленькая, глупая... упрямая... - он снова наклонился ко мне и впился в мои губы требовательным, даже чуть жестким поцелуем, а его рука в этот же момент опустилась с моего живота ниже... ниже... и очень нежно погладила чуть влажную ткань тонюсеньких шелковых трусиков...

Меня выгнуло на кровати дугой, а мой вскрик утонул в его поцелуе. Это было так... неожиданно и так ярко, невыносимо почти!

Настолько, что когда мир вокруг меня прекратил биться в радужных конвульсиях и немного успокоился, я только и смогла что ошеломленно выдохнуть, глядя в эти невозможные глаза на кукольно-красивом лице.