– Понял, для чего тебе понадобился Харман. Мы с ним в приятельских отношениях, иногда после работы пьем пиво, болтаем о пустяках. Я свободно могу встретиться с ним и на работе, и дома.

Биккель вновь улыбнулся:

– Вот ты сам и определил себе задание. Встреться с ним, и чем быстрее, тем лучше. Узнай все, что нас интересует.

– Я завтра в обед съезжу к нему.

– Будь аккуратен.

– За мной никто не смотрит.

– За тобой – возможно, ты не носитель секретной информации. А вот твой дружок – совсем другое дело. После той разгрузки с него наверняка взяли подписку о неразглашении.

– Ты не знаешь Хармана. Ему стоит выпить две стопки шнапса – и плевать ему на всякие подписки. Тем более что надо узнать только пункт отправки орудия. Если знает, скажет.

– Сделаешь большое дело, если узнаешь, откуда пришло это орудие. Оно наверняка поступило вместе со снарядами. По пункту отправления можно просчитать, где их выпускают.

– Сделаю. Завтра же и сделаю. Когда и где сообщить результаты?

– Зайди в аптеку к Ильзе.

– Хорошо.

– Ваш кофе. – Хозяйка выставила перед мужчинами две чашки ароматного крепкого кофе.

Проводив Брунса, Биккель сказал:

– Завтра встаем рано, едем ко мне. Я беру передатчик. Надо будет отправить шифрограмму в Центр. Ты вернешься в аптеку городским транспортом.

Ильза улыбнулась:

– Какие еще будут указания, герр майор?

– Принять душ – и в постель.

– А вот это с удовольствием.

В 7.00 из квартиры заместителя начальника штаба полка в Москву ушла короткая шифрограмма: «Чайка – Центру». Задание принял, приступаю к исполнению».

– И это все? – удивленно спросила Кребс. – Обычно ты отправляешь более объемные донесения.

– А что, по-твоему, я должен был сообщить в Центр? То, что буду изо всех сил стараться выполнять задачи Родины, не жалея сил, здоровья и самой жизни? Центр поставил задачу, я ее принял.

– Для такой короткой передачи не обязательно было ехать к тебе, ее не запеленговали бы и у меня.

– Кто знает, что за технику использует радиотехническая служба СС? Орудие и снаряды – это, конечно, не баллистические ракеты, но и не полевая артиллерия. Это шаг к созданию полноценной ракеты, а этого допустить нельзя. Кофе выпьем?

– Нет, может, довезешь меня на машине до аптеки? На службу тебе еще рано. А вот автобусы уже забиты.

– Поехали.

Отъехав от дома, Биккель чертыхнулся:

– Черт, совсем забыл.

– Что именно, дорогой?

– Забыл спросить тебя кое о чем. А ведь хотел еще вчера.

– Ты меня интригуешь. Что ты хочешь знать?

– Ты где родилась, Ильза?

Женщина с удивлением посмотрела на него:

– Ты не читал мое личное дело в Москве?

– Читал, но на это не обратил внимания.

– Не свойственно разведчику.

– Так где, Ильза?

– В Шверине, а что?

– А в Хенсдорфе у тебя, случайно, родственников нет?

– Вот ты о чем! Знаешь, есть двоюродная сестра. Она до замужества жила в Шверине, затем переехала с мужем в Хенсдорф. Его назначили начальником городской телефонной станции, а Сельма по образованию – медицинская сестра. Устроилась в больницу. Муж, я сейчас не помню, как его звали, по-моему, Адел, погиб во время пожара на станции еще в 1936 году, как раз когда в Берлине шли Олимпийские игры. Сельма осталась одна. Но мы с ней после Шверина практически не виделись. Ты хочешь использовать Сельму для выезда в Хенсдорф?