– Какого балкона? Какие… билеты?

– Как это «какие»? – Галина Марковна подняла удивленные глаза на Таню. Они были огромными, как у перепуганной совы.

Таня сразу поняла, что снова сморозила что-то не то. И принялась оправдываться:

– Понимаете, я же месяц пролежала в одиночном боксе. Половину времени – без сознания. Потому что под интенсивной терапией. Химической.

– Ты что, визор там у себя в боксе не смотрела? Канал «Победа»? Или хоть «Первый»?

– Н-нет, я его вообще… не очень-то… смотрю…

– Тогда понятно, – со снисходительным вздохом резюмировала Галина Марковна. И пояснила: – К нам артисты прилетели. С Земли. Труппа Ричарда Пушкина, Симферопольский театр музкомедии! Небось слышала про такую? – поинтересовалась медсестра с прищуром бывалой театралки. – Привезли они не что-нибудь, а мюзикл «С легким паром!».

– Мой любимый!

– Да ведь и мой, яхонтовая моя! Думали играть специально для солдат и офицеров. Но чтобы поднять дух эвакуированных, в штабе военфлота решили, что часть билетов выделят больным и раненым гражданским. Бесплатно! – В глазах медсестры засияла гордость. За родной военфлот. За музкомедию.

– А когда этот спектакль?

– Завтра, яхонтовая моя, – проворковала медсестра. Зажужжал планшет и на стол перед Галиной Марковной выползла многосоставная ламинированная «гармошка» с Таниными документами.

– А что, моим товарищам – ну, тем, с которыми я сюда прибыла, – им тоже такие билеты положены?

– Почем мне знать?.. – недовольно проворчала медсестра. – Может, они вообще уже выписались и на Землю улетели.

– Но у вас же есть техника… Посмотрите, пожалуйста!

– Так уж и быть. Давай фамилии.

Таня назвала Башкирцева, Штейнгольца, Нарзоева и Никиту.

Галина Марковна нахмурила брови и засопела, всем телом подавшись вперед, к монитору.

– Так-так-так… Знаешь что, ясноглазая моя? Придется тебе идти на концерт без кавалеров. Такие товарищи у меня не значатся. Не поступали.

– Не может этого быть!

– Еще как может!

– А может, в других госпиталях?

– В других тоже таких нет. Знаешь, они, наверное, уже из города тю-тю! Не вижу я таких фамилий… В открытых списках.

– Как это «тю-тю»?

– Так!

– Но они не могли… Это не по-товарищески! Предатели! – Таня обиженно сжала кулачки.

– Да ты не нервничай, бриллиантовая моя. Что им сверху сказали, то они и сделали. Ведь война.

– А писем для меня нет?

– Нет.

Таня чувствовала себя ужасно одинокой. Всеми покинутой.

– Знаешь что, ты чем сырость тут разводить, ступай лучше за своей одеждой во-он туда. Затем сразу в «Велико Тырново», заселяться, а там уже и обед. Кормить, разумеется, будут на лайнере.

– На каком… лайнере?

– Господи, да что за несмышленая такая! – взмолилась медсестра. – «Велико Тырново» – это лайнер. Пассажирский. Превращенный в гостиницу. Для временно пребывающих на территории Города Полковников гражданских лиц. То есть для таких, как ты, изумрудная моя!

– А я думаю, отчего название такое знакомое? Я же когда-то с него подругу свою встречала, Любу! А вот еще вопрос… Можно?

– Последний! У меня, между прочим, рабочий день идет!

– Где тут можно купить… ну…

– Презервативы?