Жить как живется не получалось. Потому что, если хочешь подлинной близости, надо врастать в интересы любимого. А мы врастать не хотели. Что остается? Быт. Он скукожился до торопливых завтраков, ужинов под просмотр телевизора, папиных рецептов и лекарств, воскресных набегов Викиной родни, которые ни мне, ни ей не доставляли удовольствия. Хотя в отношении Вики я, возможно, ошибаюсь.

Грянула эпидемия гриппа, подкосившая папу и меня. На помощь, как всегда, пришла Ольга. Удивительная женщина! Заботу о моем отце или обо мне еще можно объяснить. Но как она, Ольга, ухаживала за Викой! Зная об аборте, моей изрыгнутой ненависти, Ольга кормила Вику с ложечки, обтирала разведенным спиртом, когда температура зашкаливала, под ручки водила в туалет.

Мы пошли на поправку, сидели на кухне с Олей. Едва встав на ноги, Вика помчалась на работу. Папа спал, мы с Олей пили чай.

Я в неоплаченном долгу перед Олей, я всегда испытывал и буду испытывать до конца дней огромную благодарность к ней. Наверное, это читалось в моих глазах.

– Перестань смотреть на меня как пригретый щенок, – сказала Оля. – Главное, – она перекрестилась и постучала по столу, – что у Максим Максимыча нет осложнений. Пневмонии точно нет, кардиограмма без изменений. Пронесло. А вы-то с Викой – молодые лоси, как с гусей вода.

– Оля! Оля…

Я не мог найти слов. Да они и не требовались. В отличие от Вики, моя первая любовь все понимала без слов. И еще обладала чувством юмора, которое всегда меня ставило в тупик: то ли в шутку, то ли всерьез – я понять не мог.

– Что у нас со счетами на воду? – спросил я.

– Совсем охренели. Нарисовали мне девять кубов горячей.

– Оля, это мои кубы. После той ночи я больше часа стоял под душем.

– Это понятно. Хотя я тебе русским языком написала: поесть лапши, аспирин выпить, а не мыться. Нашелся чистоплотный!

Я расхохотался, так и не сообразив, шутит Оля или говорит серьезно. И предложил протекцию в лице Екатерины Ивановны, которая давно держит коммунальщиков на коротком поводке. Соседи и приятели Екатерины Ивановны платят за коммунальные услуги много меньше тех, кто не имеет чести быть в доверенных лицах нашего главбуха.

Когда Оля уходила, мы обнялись. Мне показалось, что она прильнула ко мне с нежностью. Я растерялся, но через секунду Ольга отстранилась и напомнила:

– Не забывай про витамины для Максима Максимовича.

Вечером пришла Вика и допытывалась, сколько я заплатил Ольге.

Шли дни, похожие друг на друга, как дождевые капли, и такие же пресные и безвкусные, как эти капли. Мы сосуществовали: я в глухой обороне, отгородившись от атак жены стеной молчания или едких комментариев, Вика не оставляла попыток вывести меня на путь истинный. Она не замечала, что, по сути, выдвигает мне претензии: ты не то, ты не се, ты не так, ты не этак.

Как-то я не выдержал, издевательски предложил:

– Давай куплю тебе электропилу?

– Зачем? – удивилась Вика.

– Облегчить, автоматизировать твой труд по пилению меня. Ты ведь знаешь, как говорят: «пилит жена» и «пилит мужа». Это про тебя. И еще. Один из рассказов Чехова начинается со строк, что человек умер от двух распространенных на Руси причин: сварливой жены и водки. Это не про меня ли?