«А не рановато ли ты начинаешь страдать из-за того, что ждет тебя после свадьбы? — спросила она саму себя. — Ведь Ланской еще не сделал тебе предложения».

Кроме того, Элеонору немного смутили слова Титовой о том, что мужские любовные клятвы ничего не стоят. Она просто не переживет, если узнает, что у Алексея Владимировича дурные намерения!.. Нет, это невозможно!

Но тогда почему же он не спешит с визитом?

Ланской появился у Архангельских на следующий день. Вернувшись домой после занятий на курсах, Элеонора увидела его в гостиной играющим в шахматы с Петром Ивановичем. Кроме них, в гостиной находились Лиза и Ростоцкий: девушка демонстрировала графу свои рисунки, а он с трудом подавлял зевоту.

Приподнявшись в приветствии, Ланской продолжил игру. Зато граф проявил бурную активность: уронив папку с рисунками, он подскочил к Элеоноре, усадил ее в кресло и засуетился, чтобы ей принесли чай. Когда чай принесли, Ростоцкий стал расспрашивать девушку об ее успехах, но она отвечала, что устала, не может поддерживать беседу, за что просит ее извинить. Посидев еще немного, Ростоцкий откланялся. Архангельский с Лизой вышли его проводить, а Элеонора осталась наедине с Ланским.

Быстро подойдя к ней, Алексей Владимирович жарко поцеловал девушку, прошептав, что ужасно соскучился… Когда в гостиную вернулись Архангельские, он как ни в чем не бывало вновь сидел за шахматной доской.

Из-за этого поцелуя Элеонора, несмотря на усталость, заснула только под утро.

Она была уверена, что Ланской любит ее, ведь иначе и быть не могло! Но беседа с Титовой тоже не прошла даром… Если бы Ланской объяснился и попросил ее руки, они смогли бы уединяться без постыдного страха быть застигнутыми. Такая перспектива устраивала Элеонору больше, чем тайные поцелуи… Но что думал по этому поводу сам Алексей Владимирович, оставалось неизвестным.

В следующий приезд на дачу произошло событие, которого уже месяц ждали в семье Архангельских: граф Ростоцкий сделал Элеоноре официальное предложение. То есть он объявил о своих намерениях Петру Ивановичу и Ксении Михайловне, а уже они должны были поговорить с Элеонорой и передать графу ее ответ. Ответ, как и следовало ожидать, был отрицательным, но передать его Ростоцкому Архангельские не решились: то, что сирота-бесприданница, пусть даже и княжна, отказывает аристократу с миллионным состоянием, было неслыханно! Посовещавшись между собой, Архангельские сказали Ростоцкому, что Элеонора, в силу своего юного возраста, еще не готова дать определенный ответ и просит месяц на размышление. За этот месяц Ксения Михайловна надеялась с помощью Лизы сломить сопротивление племянницы.

— Ты сама не понимаешь, от чего отказываешься, — убеждала она Элеонору. — Многие и многие девушки были бы счастливы оказаться на твоем месте, а ты хвостом вертишь! Ты надеешься выйти за Ланского? Но он не просил твоей руки, и неизвестно еще, собирается ли это сделать. Да и на что вы будете жить тогда? Состояние его родителей расстроено, и рассчитывать ему не на что.

Элеонора молчала, но менять своего решения не собиралась. Напротив, она настаивала, чтобы ее отказ был передан Ростоцкому немедленно.