В первый рабочий день до обеда исполнял роль подсобника подать-подержать, только присматривался, хотя руки сами тянулись к инструменту. После обеда я нерешительно взглянул Кариславу в глаза, он одобряюще ухмыльнулся. – А ну-кась, попробуй сам, малой, – лично подхватил из горна раскалённую заготовку, поместил на наковальню.

Я без лишних сомнений выбрал в ряду подходящий молот, и на пару с плечистым Радоком мы оковали металл до нужной кондиции. В нужный момент я взялся за клещи, сумел самостоятельно отправить оковку на закалку… и только тогда спохватился, что же это такое вытворил на глазах мистически настроенных людей.

Мужики поглядывали хмуро, но нечистого из меня изгонять не стали. Для сельской местности уровень Горислава сочли подходящим, и я до вечерней зорьки тренировался во все тяжкие. Форма нарабатывалась прямо на глазах, ведь мне не пришлось учиться чему-то с начала, вся информация по теме уже имелась.

Работа с раскалённым металлом забирала без остатка, причём Карислав с братьями оказались настроены на ту же волну. Нам не требовались слова, мы понимали друг друга с полу-взгляда, от общего понимания процесса и своей задачи.

За ужином меня скупо похвалили, мол, видно, что старательный, толк будет. Ну-ну, конечно! Я скромно потупился, пряча ехидную улыбку. Карислав спросил невзначай, допускал ли меня Владислав к изготовлению мечей. Я равнодушно пожал плечами, считая, что это немного не та тема для разговора за общим столом.

Он меня понял, на другой день по дороге в кузню мы немного отстали от всех, и он повторил вопрос уже тет-а-тет. Я не стал ломаться, просто заверил, что могу сделать меч на его глазах, но при условии, что сам меч заберу себе.

Он нахмурился. Я хорошо понимал, насколько немалую цену запрашивал, кроме самого меча, в неё входила уйма железа, угля, главное – времени. Ясно, что всем этим никто не станет рисковать ради баловства, и я разу сказал, зачем мне меч – ради мести. И добавил, что, если Карислав не согласится, мне придётся уйти.

Карислав вскинулся было, пришлось напомнить, что значит для мужа кровная месть, меня ведь признали взрослым. То, что я обещал колдуну отслужить, Карислава не касается, отслужу, как только отомщу. Если же Карислав не хочет мне в этом помочь, очень жаль, пусть они с Отеней попробуют вернуть охотников от Остромысла, я ему в этом не помощник.

Кузнец был явно ошарашен. Его смутили не только слова, но и вызывающе небрежный равнодушный тон. Напомню, что перед ним стоял нескладный подросток… и говорил страшные слова о кровной мести, презрительно кривясь, типа – ну и что ты мне сделаешь?

Оболочка юного негодяя упивалась моментом, он безнаказанно хамил прямо в глаза этакому медведю! Я же ощущал себя уже не тем мальчишкой, в тело которого только что вселился – мы прошли через смертельную битву, через саму смерть.

Совсем без пафосу – чувствовал, что после воскрешения с организмом произошли метаморфозы, просто знал, что смогу голыми руками покалечить здоровяка при малейшем намёке на агрессию.

Карислав сумел собраться, предложил для сохранения лица. – Сделай два меча, один тебе, другой мне… – он взглянул с вызовом, – а потом уходи!