– Баньку растопили, как только ты вошёл в село, скоро должна поспеть. Дорогу-то не забыл? – проворчал Отеня.
– Ой! А ты компанию не составишь? – удивился Остромысл напоказ.
– Некогда, – проворчал глава совета. – И вообще, злой ты, недобрый!
Я смущённо вышел следом за ухмыляющимся ведуном. Вот стыдобища! И этот наивный человек ещё удивляется, что его не хотят назначать волхвом! Хотя нужно отдать ему должное, он всё-таки разбирался в здешней жизни.
Даже натопленная по-чёрному баня вернула вкус к существованию, Остромысл с остервенением исхлестал меня веником. Только немного смутил его взгляд на мои шрамы на животе и на груди, прямо у сердца. Он же кудесник – ему ли удивляться чудесам?
А после бани в чистой рубахе я наливался взваром из мёда и трав, млея от странного ощущения, что никуда не уходил, ничего ещё не случилось – обычно так и заканчивались дни в нашей Веснянке.
Глава 7
Первое впечатление оказалось обманчивым, дальше новая реальность в сравнении с Веснянкой значительно проигрывала. Странное создание человек, вот всё почти то же, что и там, но… тогда я знал, что другая жизнь рядом, она мне нафиг не нужна, и тихо радовался от этой мысли. Сейчас же мысль, что та жизнь мне всё равно была не нужна, утешала слабенько. Я сполна ощутил разницу между самой реалистичной игрой и, пусть «игровой», но всё-таки реальностью.
По законам РФ Горику как раз настала пора получать паспорт, что, конечно же, не могло сделать его в российском обществе взрослым. Так и здесь взрослым меня признали лишь под давлением авторитета, вообще-то, не очень любимого злого колдуна.
Для меня лично это означало подвешенное состояние, с ребятами играть уже нельзя, да просто большой уже играть, а взрослые признавать равным не спешили. Скорей всего они наперекор самому авторитетному мнению предпочитали верить своим глазам, то есть видеть в Горике пацана. Ну, не доросли ещё дикари до таких высот цивилизации, как соцреализм или свидомость.
На жительство меня определили в большую семью Карислава. В одном из трёх больших срубленных из брёвен домов жили его родители, он с женой, четверо его сыновей погодков и три младшие дочки, а также двое его братьев с жёнами и детьми.
Семья традиционно собиралась на вечерней трапезе в общей довольно просторной столовой горнице. За стол меня сажали вместе с мужиками, но рот я мог открывать только будучи спрошен или для приёма пищи. Ребятня питалась за отдельным столом, недобро на меня поглядывая – их «отделили» только чтоб подчеркнуть мою «взрослость». На стол подавали девушки под началом высокой стройной моложавой женщины со строгим лицом.
В первый же день я убедился, что детей точно специально отсадили от взрослых, заодно сообразив, почему. После ужина Карислав, строго блеснув действительно карими очами, велел жене. – Любавушка, у нас дорогой гость, подай-ка нам мёду!
Мне немного взгрустнулось – радовался, блин, что бухать смогу, сколько влезет, ага. Только пацану ещё долго спиртное будет нельзя, да и не собирался я тут пока никого убивать. К счастью память подсказала, что Горислав уже успел втихаря попробовать медовуху с братцами, и ничего особенного не происходило – было просто весело. Старшие, как это заведено издревле, плеснули малому просто поприкалываться.