Несколько таких безымянных флаконов он положил в карман, вернулся в жилую комнату хижины и просмотрел полки со скромной Эколсовой библиотекой. Взял в руки книгу, на обложке которой значилось: С. Стэнли Хобейкер, «С капканом на пушного зверя в Северной Америке», сел на пол и стал читать, но родиной Хобейкера оказалась Пенсильвания, так что о волках он мог сказать не так уж и много. Когда Билли проверил капканы на следующий день, они оказались вырыты, как и прежде.

Еще через день он выехал по дороге на Анимас,^>{14} поселение, до которого было семь часов пути. В полдень сделал привал у ручья на поляне среди огромных тополей и поел холодного мяса с крекерами, а из бумажного мешка, в котором вез съестное, сделал кораблик и пустил его в ручей, где он принялся кружить, понемногу темнея и погружаясь в прозрачную спокойную воду.

Искомый дом был в стороне, к югу от кучно стоящих домиков, и к нему не было даже дороги. Когда-то туда вел наезженный тележный след, и некоторое воспоминание о нем еще оставалось, как это бывает с заброшенными дорогами; по нему Билли и ехал, пока не поравнялся с угловым столбиком забора. Привязал к нему коня, подошел к двери, постучал и стал ждать, озирая простор равнины, с запада окаймленной горами. Вдалеке, где равнина начинала подниматься к горам, паслись четыре лошади; они остановились, повернули головы и стали смотреть в его сторону. Словно услышали его стук в дверь с расстояния в две мили. Он дернулся постучать вторично и уже стукнул, но дверь вдруг открылась, за ней оказалась женщина. Она ела яблоко и ничего не сказала. Он снял шляпу.

— Buenas tardes, — поздоровался он. — ¿El señor está?[4]

Большими белыми зубами она с хрустом откусила от яблока. Взглянула на него.

— ¿El señor?[5] — сказала она.

— Don Arnulfo.[6]

Через его плечо она поглядела на коня, привязанного к столбу забора, потом снова на него. Прожевала. При этом не спускала с него взгляда черных глаз.

— ¿Él está?[7] — повторил он.

— Я думаю.

— А что тут думать? Либо он тут, либо нет.

— Может, и так.

— А денег у меня нет.

Она снова откусила от яблока. С громким, стреляющим хрустом.

— Твоих денег ему не надо, — сказала она.

Билли стоял, держа в руках шляпу. Оглянулся туда, где видел лошадей, но они исчезли, скрытые взлобком саванны.

— Видишь ли… — сказала она.

Он посмотрел на нее.

— …он болен. Может, он не захочет говорить с тобой.

— Что ж. Либо захочет, либо не захочет.

— Может, тебе лучше заехать в другой раз.

— У меня не будет другого раза.

— Bueno, — сказала она, пожав плечами. — Pásale.[8]

Она распахнула перед ним дверь и отступила внутрь низенькой глинобитной хижины.

— Gracias,[9] — сказал он.

— Atrás,[10] — дернув подбородком, сказала она.

Самым дальним помещением дома была крошечная комнатушка, там и лежал старик. В ней пахло печным дымом, керосином и сырым бельем. Мальчик остановился в дверях, пытаясь разглядеть лежащего. Обернулся к женщине, но та ушла в кухню. В углу комнаты стояла железная кровать. С простертой на ней маленькой темной фигурой. Еще в комнате пахло пылью, а может, прахом. Так, словно этот запах издавал сам старик. Впрочем, в комнате и пол был земляной.