Марийка и её товарищи поздоровались по-карельски. Мария сказала, что идут они издалека, намёрзлись, хотели бы обогреться.

— Разве вы не из гарнизона? — поинтересовался дед.

— Из какого? — осторожно спросила Марийка.

— Ну, из этого, ближнего, что мост на Кульмас-губе охраняет.

— Нет, мы из другого, — сказала Марийка. — А у вас в деревне разве солдат нет?

— Нету, слава богу, — вырвалось у хозяйки. — Приходят, правда, с этого самого гарнизона, что на большой дороге, молоко берут, рыбу покупают. Вы ежели что хотите купить, так в нашей избе выйдет вам разочарование — рыбы у нас нету, молоко коровка даст на Крещение после отела. Вон там, у Белкиных, напротив, есть, идите к ним. Идите, идите, а то дитя вас испугалось.

— Там финнов крепко уважают, — буркнул дед.

— Дедушка! Дорогой дедушка! Не финны мы. Советские мы, из Беломорска, — вырвалось у Марийки. — С праздником пришли вас поздравить! Не верите? Глядите, вот газеты, наши, советские! Специально такие маленькие, чтоб удобнее прятать, передавать из избы в избу, напечатаны для тех, кто под пятой у оккупантов страдает. Вот, читайте, «Ленинское знамя» 16 октября, наша карельская газета. Не забыли? Заявление Советского правительства об ответственности гитлеровских захватчиков и их сообщников за злодеяния, совершённые ими в оккупированных странах Европы. Знаете, как фашисты людей губят? Тысячами убивают, голодом морят в лагерях. В Петрозаводске шесть лагерей сделали, не слыхали? Вот, дальше — «От Советского Информбюро» — как бьётся наша Красная Армия, как твёрдо стоит Сталинград.

— Накрывай на стол, хозяйка. Раздевайтесь, садитесь, рассказывайте, дорогие гости.

— Дедушка, а ты помнишь приказ финских властей, — зашмыгала носом молодуха, кормившая ребёнка. — Вчерась егеря снова заходили: если кто укроет «рюсся» — расстрел.

— Тихо! — крикнул дед. — Ставьте на стол, что бог послал. Праздник сегодня!

Пока обедали, в избу прошмыгнул соседский мальчонка, хозяйка что-то шепнула ему, и вскоре в горницу набились люди. Маша и Калинин рассказывали и о делах на фронте, и о том, какой паёк получают рабочие на заводе в Беломорске, и о том, как безбожно финны сплавляют по рекам к себе в Финляндию отборный лес. Марийка раздавала газеты и вдруг в одной пачке обнаружила тонкий длинный свёрток. Развернула, и все увидели два красных флага.

— Повесить бы над самым высоким домом! — крикнула она звонко.

— Э, внучка, — вздохнул дед. — Подождём чуток. Не время пока. Давайте так — пусть каждый в руках подержит. Силу сие знамя и так даст, рука к сердцу ближе, чем глаз.

Все сгрудились у флагов, трогали их бережно, гладили пальцами золотистый серп и молот…

Марийка порылась в вещмешке и достала старательно сложенную большую газету, разгладила её на коленях. Это была «Правда». На первой странице всем бросились в глаза лозунги ЦК ВКП(б) к 25-й годовщине Октября. Марийка подняла высоко газету и громко, торжественно прочитала:

«Братья и сёстры! Русские, украинцы, белорусы, молдаване, карелы, временно проживающие под ярмом немецко-фашистских захватчиков, раздувайте пламя народного партизанского движения!»