– Совсем не болит, – проговорил он с детским изумлением. – Вы что… великий лекарь?

Я покачал головой.

– Ваше величество, это не лекарство. Просто обезболивающее. К сожалению, боль завтра вернется.

Он заметно помрачнел.

– Жаль. Тогда нужно успеть хотя бы распорядиться. Страна должна быть готова к вторжению.

– Никому не говорите, – попросил я, – что вашу боль облегчил я.

Он тускло скривил губы.

– Хотите всегда смотреться только умелым бойцом? Не возражайте, я же вижу. Нет-нет, никому не скажу.

Слуга или секретарь уже несколько раз заглядывал в покои и подавал мне знаки, на этот раз я сам поманил его, а когда он с недоверием приблизился, король сказал ему заметно окрепшим голосом:

– Курт, позови командующего армией, глерд-канцлера и членов Тайного Совета…

И все-таки он устал, вызывая военачальников и раздавая распоряжения. Я смотрел с сочувствием, чем-то напомнил Петра Великого, тот, судя по летописям, жутко страдал от болей из-за камней в мочевом пузыре, а когда он страдал от невыносимой рези в канале, его крики слышны были даже на пристани.

Судя по отекшему лицу, у этого может быть та же ситуация, особенно если учесть, что и рацион у них был одинаковый…

Все-таки, как мне показалось, короля любят и жалеют. Возможно, в самом деле не такое уж и чудовище, хоть и сваталось к Орландии. Возможно, немножко туповатый, но лучше добрый и туповатый, чем умный и агрессивный, как тот же король Антриас…

Я скромно сидел в сторонке, прикидываясь то ли врачом, то ли вовсе тряпочкой, но когда все начали выходить из королевских покоев, рискнул подняться и приблизиться к королевскому ложу.

– Ваше величество…

Он прошептал:

– Мне слышно…

– Вы мужественный человек, – сказал я, – но, ваше величество, эти боли доконают вас.

Он взглянул на меня измученными глазами.

– Вы такую мне новость сказали!..

– Хороший признак, – заметил я. – Острите…

– Это шутки висельника, – буркнул он. – Что вы знаете о таких болях…

– Мало, – признался я. – Но это камни, как догадываюсь, что отложились у вас внутри. Как у кур-несушек, но не совсем так. И чуточку иначе, чем у гусей. У тех они круглые, как у уток, но побольше, а у вас поменьше и с острыми краями. Когда лежат спокойно, то терпимо, можно не знать о них вовсе, но некоторые иногда пытаются выбраться вместо с потоком… да не дерьма, то бы еще терпимо, а мочой… вот тут и начинается веселье! Не для вас, правда.

Он процедил сквозь зубы:

– Это я знаю. А откуда знаете вы?

– У нас один король так страдал, – сообщил я, – придворные рыдали с ним вместе. Жаль, лекарство придумали только после его смерти. Лет через триста.

Он насторожился.

– Что? Лекарство есть?

– Да, – ответил я. – Хотите попробовать?

Он посмотрел исподлобья.

– Шутите?.. Вы же сами сказали, скоро сдохну.

– Я такое брякнул? – спросил я виновато. – Где же моя неврожденная деликатность глерда… Или это из меня такой глерд… В общем, может быть, и не скоро. До утра дотянете…

Он прошептал:

– Вы в самом деле лекарь?

Я покачал головой.

– Нет, но у меня совершенно случайно есть нужная настойка. В путешествии все пригодится, а я такой запасливый, что мне бы купцом, а не глердом.