Через минуту между волнами у борта вынырнула голова Понсоменера, Фицрой указал на лесенку в двух шагах левее, Понсоменер с трудом подплыл, ухватился и начал взбираться, держа в одной руке мой мешок с винтовкой.

Я упал на колени и поспешно разодрал в стороны липучку, выхватил винтовку, в водонепроницаемом мешке она в полной сохранности.

Фицрой сказал довольно:

– Понсоменер прыгнул с мешком и веревкой за борт, там привязал под днищем у самого киля. С корабля все унесли еще при нас, но под него заглянуть не догадались!

Грегор крикнул:

– Вон там корабли идут наперерез!

– Быстро они, – сказал Фицрой с тревогой. – Дисциплинированный народ. Или здесь только армия…

– Тем хуже для них, – сказал я люто. – Эти сволочи ответят за все! Даже за то, что я в семь лет с самоката упал и ногу вывихнул.

Он жадно смотрел, как я опустил ствол на край борта, сосредотачиваюсь, давно не создавал зажигательных пуль, вдруг да не получится… Тем более что просто зажигательных сейчас практически нет, разве что в музее, я разбирал и кое-как создавал бронебойно-зажигательные и зажигательно-разрывные…

С третьей попытки пуля все-таки появилась, я поспешно нажал на скобу. Идущий наперерез нам корабль прет, как и шел, я напрягся, создал еще и еще, но только с пятого выстрела нос судна расцвел пламенем.

Фицрой довольно вскрикнул, я выстрелил еще трижды, уже точнее. В парус стрелять бесполезно, пуля проходит насквозь, не успевая воспламенить, но когда всадил в мачту, там сразу вспыхнул жаркий огонь, побежал вверх, а парус загорелся с величайшей готовностью.

За нашими спинами Грегор орет, торопя матросов, корабль заметно наклонило, избегая столкновения с загоревшимся, я перенес огонь на два, что прут за ним, и поджег оба после десятка выстрелов.

Фицрой крикнул победно:

– Все!.. Они горят!

– Это не все, – сказал я злобно. – Грегор, пройди на малом ходу мимо пристани. Да поближе!

Грегор крикнул:

– Есть, капитан!

Но в голосе звучала опаска, даже Фицрой посерьезнел.

– Ты что задумал?

– Хамильгерн слишком уж ликовал, – ответил я. – Надеялся на щедрую награду от короля за нашу поимку! Вот теперь пусть расскажет, что я говорил насчет как аукнется, так и откликнется.

Фицрой покачал головой.

– Ух ты ж и злобный.

– Я адекватный, – огрызнулся я. – Меня не трогай, и я никого не трону.

– Правда?

– В общем, – ответил я. – Исключения не в счет. По крайней мере, так справедливо, хотя кто теперь знает, какая она, справедливость? Но зло должно быть наказано! Я Вельзевул… или как там у нас ангел мести?

Фицрой пробормотал:

– Впервые слышу.

Грегор уже развернул корабль и вел его к пристани. Там начала собираться толпа в блестящих в лунном свете доспехах, видно и без оптического прицела, суетятся и машут руками, но в жестикуляции больше растерянности, чем угроз, хотя есть и такие, вижу, что прямо вот рвут нас на части.

Не дожидаясь, когда подойдем ближе, я начал посылать пулю за пулей сперва в толпу, а когда там начали разбегаться, оставив несколько неподвижных тел, перенес огонь на застывшие у причала корабли.

С такого расстояния промахнуться невозможно, да еще в такие крупные цели, и несмотря на то, что наш корабль на ходу покачивается, я всаживал зажигательно-разрывные в борта и, едва там вспыхивало пламя, брал на прицел новые корабли, суда, склады, амбары, даже приготовленные для погрузки ящики и бревна отборного корабельного леса, очищенного от коры и уже тщательно высушенного.