Опыты ставят.

Первый файербол появился настолько внезапно, что я едва успела уклониться от огненного шара. Он пролетел так близко, что опалил кожу, а волосы затрещали от жара. Я завопила от неожиданности и ужаса, а файерболы посыпались на меня, как яблоки с дерева, если его потрясти. Я отбивала их инстинктивно, голося непонятно что, и думала какой-то частью мозга, что долго не продержусь, пропущу один, и он попадет мне прямо в лицо, если не убьет, то изуродует на всю оставшуюся жизнь, Богородица, спаси и помилуй мя, грешную!

Сколько продолжался этот обстрел, я не знаю. Очнулась только от того, что меня тормошили за плечи и кричали:

— Камли, Камли! Все закончилось, перестаньте кричать!

Я захлопнула рот и уставилась на профессора Виссальди, который странно фырчал в бороду.

— Что? Что это. было?

Профессор Лерри смеялся у портала — как мальчишка, весело и заразительно. Слабая улыбка появилась у меня на губах, а профессор Виссальди, наоборот, стал серьезным и сказал веско:

— Нервы у вас, Камли, ни к черту. Попейте успокаивающие чаи, госпожа Пимпи вам отварит.

— Что. Откуда. Почему вы смеетесь? — обиделась я. — Я сделала что-то не так? Откуда эти огненные шары?

— Сей господин вас атаковал, — и профессор указал на топорно вызванный голем, наполовину обгоревший и с обуглившимися руками. Такие големы я видела на страницах книги о первой магической войне. Кто его вызвал?

— Но вы справились превосходно, Камли, — наклонил голову в знак уважения профессор Лерри. — Сорок три удара из пятидесяти вернулись к напавшему. Из вас выйдет отличный боевой маг, и я с удовольствием буду заниматься с вами.

— Почему же вы смеялись? — все еще не веря ни во что, спросила, трясясь от озноба и пережитого страха.

— Камли, вы первый боевой маг, кто отбивал файерболы с именем Богородицы на устах!

— хихикнул профессор Лерри и скрылся в портале. Тот схлопнулся. Ветер одним

порывом снес голему голову, и она покатилась по траве, превращаясь в прах. Профессор Виссальди одним точным заклинанием и ловким движением кристалла уничтожил остатки голема, а потом повернулся ко мне и протянул руку:

— Обопритесь на меня, Камли. Сейчас мы вернемся к господину ректору. Думаю, нам придется ограничить вашу силу.

— О чем вы говорите?

— Вы принадлежите древнему роду, Камли. Вам не нужны артефакты для магии, вы и есть артефакт.

— Но… Каким образом?

Я не могла понять и подозрительно вглядывалась в черты лица профессора, чтобы понять

— шутит он или серьезен. Похоже, это не розыгрыш. Однако поверить в то, что я из древнего рода, очень сложно. Они все наперечет, их генеалогические древа всем известны и не имеют секретов, внебрачных линий и спрятанных бастардов.

Бог мой, а если я бастард древнего рода?

— Господин ректор займется выяснением этого вопроса, а пока. — профессор Виссальди покачал головой с явным сожалением. — Видите ли, дети, рожденные с такой силой, как у вас, обычно начинают занятия магией уже в три года, чтобы не разрушить все вокруг себя. А вы были лишены данной привилегии, насколько я понимаю, и банально ограничены до совершеннолетия.