— Ну, приложил… А всё из-за тебя!

Некоторое время мы с ним препирались, а потом коллектив приступил к переговорам. Их деловая часть была недолгой. План Сары мы одобрили и решили перебазироваться обратно на пляж, а пленных оставить на месте — под надзором двух девиц, имеющих какое-то отношение к медицине. В процессе переселения я, уловив момент, дёрнул Серёгу за рукав халата:

— Слушай, а что там такое с нашим библиотекарем, а?

— Тёмное с ним дело, Вован, — признал мой школьный приятель. — Лучше в него не соваться.

— А что такое?

— Понимаешь, когда он у нас в подъезде поселился, я, конечно, не удержался и подсобрал информашку. Оказалось, что этот мужик как бы подрабатывает в боях без правил. Причем в тех кругах он фигура весьма известная — какой-то там многократный чемпион и лауреат. Псевдоним у него Саня Троглодит — может, слышал?

— От этой темы я далёк. Но что ж ты меня сразу не предупредил, блин горелый?! И что там у него в голове Сара нащупала?

— Мне-то откуда знать? — попытался уклониться Серёга. — Я ж не антрополог!

— Давай, колись, — не отставал я. — Мы ж сейчас все в одной заднице!

— Ох-хо-хо-о… — вздохнул экстрасенс. — Ты же знаешь, что вокруг любой знаменитости всегда формируются слухи, мифы и легенды. Про него, среди прочих, есть легенда, что он настоящий троглодит, то есть неандерталец, который попал к нам из прошлого. Всякие там корреспонденты много раз его об этом спрашивали — я читал интервью. И всегда он отвечал примерно одинаково: на полном серьёзе начинал грузить, что, мол, да, он — чистокровный неандерталец. Его семья, дескать, сорок тысяч лет пряталась в пещере, а теперь отправила его на разведку — посмотреть, не вымерли ли уже проклятые кроманьонцы. Ну, и прочую чушь до кучи.

— Сказка — ложь, да в ней намёк… — пробормотал я. — Смотри, как от него лошади шарахаются! Оно и понятно: инстинкт выработался, ведь неандертальцы на них охотились двести тысяч лет!

— Вован, возможно, ты что-то путаешь, — скривился Серёга. — Но давай не будем в этом разбираться! Других проблем выше крыши.

— Всё, — кивнул я, — будем считать эту тему закрытой.

Конные дамы убыли восвояси. А нам предстояло дождаться явления «казаков» и сдать им раненых. По любым прикидкам получалось, что произойдёт это не очень скоро. Натан Петрович и Александр Иванович решили отправиться на ту сторону «мола» — представиться Свете и рассказать о трупах лошадей, которые можно пустить в дело. Серёга в компании своей вороны пристроился в сторонке, раскрыл чемоданчик и… выпал из жизни.

Мы с Сарой остались как бы вдвоём, если не считать её жеребца, привязанного к какой-то железке, торчащей из песка. Она вновь разделась — теперь уже до трусиков — и стала загорать. Ну, и болтать, конечно. А я изображал глубокую заинтересованность, кивал, поддакивал и думал свои мысли:

«А ведь верно говорят и пишут про женское мышление. Женщины думают говоря. Вот сейчас она просто говорит. Со мной. О чём — не важно. И суть процесса — просто доброжелательное говорение. Неужели я не ошибся, неужели она действительно при первой же встрече послала мне ментальный сигнал к началу ухаживания? То есть поманила. И теперь треплется, чтобы удержать контакт? Наверное, продолжаться это может бесконечно долго. Стоит ли прерывать? Не хочется… Но, по этологической науке, женщину надо «вести». Она, может, и будет сопротивляться, но в глубине души останется довольна — в глубине… по науке…».