Не хочу, чтобы ребёнок пострадал, но и убивать его не хотела. Я скажу Роджеру о нём, но не сейчас. Готова пока не была. А затем поставлю его перед фактом, что он будет защищать его и обеспечивать.

Наглость ли с моей стороны? Возможно, но буду пытаться сделать всё, лишь бы нашему будущему ребёнку ничего не угрожало.

Последние две недели были спокойными. Я свободно расхаживала по дому и никого не видела, делая все, что мне захочется. Грант приходил каждый день, но не всегда они заканчивались сексом. Порой мы просто говорили, сидели рядом или же ужинали за одним столом.

Но иногда были дни, когда его было не сдержать. Страсть накрывала с головой, что я не всегда могла подстроиться под него.

Беспокоилась, что при его тяге к сексу, это может навредить малышу. Поэтому как бы ни хотела говорить ему об этом, сказать нужно было. Но не сейчас, потому что было не время.

Умывшись, вернулась обратно к холсту, рассматривая своё произведение. Картину  я начала рисовать ещё утром,  и сейчас она была почти готова. Только лицо мужчины, держащего на своих руках ребёнка, было незаконченным.

Вместо этого было белое пятно, которое нужно было заполнить. Но не знала кем. Стоило нарисовать незнакомца, но в голове стоял только образ Гранта. Именно из-за этого силуэт был так похож на него.

Невольно, хоть и старалась рисовать из головы, выходило абсолютно другое. Рука сама двигалась, вырисовывая Роджера с моим ребёнком. От этого становилось не по себе. От того, что в моей голове постоянно был он.

Старалась отгородиться, но не получалось. Поэтому проклинала его всем, чем знала.

Не выдержав, мазнула кистью, полностью замазывая лицо чёрной краской. На этом не остановилась, полностью перекрывая мужчину чёрным. Оставила только маленького светлого малыша, который приковывал к себе всё внимание через непроглядную тьму.

Я запуталась и не знала что делать. Ненавидела его и желала одновременно. Разве такое возможно? Судя по тому, что испытывала сама – да.

Невольно начала ловить себя на той мысли, что иногда ждала его. В доме поговорить было не с кем, кроме Карлоса, но он не был многословен. А Грант разговаривал со мной, выделял время и вёл беседу. Саркастическую, порой холодную, но хоть какую-то.

И это настораживало. Невольно, но он пробрался в мой мозг, полностью заполняя собой все мои мысли. И это мне совершенно не нравилось.

Останавливало одно – он хочет навредить Деймонду. Не знала, что делать, потому что брат тоже был не ангелом. Осуждала его, зная всю правду. В душе надеялась, что всё было совсем по-другому.

А пока плыла по течению реки, надеясь, что где-то рядом не было водопада, с которого я упаду, разбившись о водяную гладь.

Закончив со всеми делами, отправился к овечке.

Зайдя в комнату никого не обнаружил, но наткнулся взглядом на полотно, стоящее рядом с кроватью. Тёмное пятно выделялось на белом фоне, сразу же заставляя приковать к нему внимание. Но ребёнок – всё, что запомнилось мне на этой картине.

Услышав кашель из ванной, отвлёкся, идя в сторону  звука.

Открыв дверь, увидел Бэйкер, промывающую рот холодной водой. Посмотрев на белый мрамор, сразу же понял в чём было дело.