Новий шагнул вперед, на ходу вынимая меч из ножен.

— Ты что, и этого не можешь вспомнить? — приторным голосом осведомился он.

— Мы жили неподалеку от Лугдунума, — громыхнул из-за двери голос Бренна.

Никогда еще Ромул не испытывал столь сильного чувства облегчения.

— Это территория аллоброгов, что ли? — глумливо спросил Новий.

— Да. — Бренн вошел в комнату, заставив Кая попятиться. — Была.

Оптат ухмыльнулся.

— Ту кампанию я отлично помню. Ваши деревни пылали, как хворост.

— И среди бабья, которое мы оттрахали, попадались очень смазливые девки, — добавил Новий и несколько раз вставил два пальца левой руки в кольцо, образованное указательным и большим пальцами правой.

Остальные вызывающе расхохотались, и Ромул почувствовал, что его распирает гнев за то, что Бренна подвергают такому унижению.

Галл и сам побагровел от ярости, но сдержался.

А Новий все не желал утихомириться.

— Тогда почему у вас с ним акценты разные? — Он ткнул пальцем в сторону Бренна.

Тот не давал Ромулу возможности что-либо сказать.

— Потому что его отец был таким же римским солдатом, как и вы, поганцы, — рявкнул он. — Потому у него и имя такое. Довольны?

Аммий, Примитив и Оптат злобно взглянули на него, но промолчали. Они были простыми громилами, а не заводилами.

— Так что же насчет отметины? — вновь пошел в наступление Новий.

— Это от гладиуса, — с деланой неохотой ответил галл. — Парень еще не мог толком поднять меч, но, когда ваши напали, тоже попытался сопротивляться. Неудивительно, что ему не хотелось говорить вам об этом.

В конце концов Новий все же растерялся и принялся прикидывать в уме, каким должен был быть Ромул во время восстания аллоброгов, случившегося девять лет назад.

Все сходилось.

— Мы бежали на юг. Работали где придется, — продолжал Бренн. — И прибились к армии Красса. Все наше племя погибло, так что нам было все равно, куда идти, хоть в Гадес.

В римском войске служило много воинов из побежденных племен. Это было обычным делом. В бесчисленных армиях Республики можно было встретить иберийцев, галлов, греков, ливийцев. В последние годы там попадались даже карфагеняне.

Коротышка легионер выглядел разочарованным.

Ромул воспользовался моментом и подвинулся поближе к Бренну. Вместе они производили внушительное впечатление — огромный галл с могучими рельефными мышцами и его молодой друг, пусть не такой громадный, но тоже отлично сложенный. И пусть у Ромула не было ничего, кроме кинжала, они вполне могли постоять за себя, если бы началась схватка. Некоторое время эта пара и пятеро ветеранов пожирали друг друга взглядами.

Новий опустил меч.

— В легионах могут служить только граждане, — презрительно сказал он, — а не всякий сброд из варварских племен вроде вас.

— Точно! — поддержал его Кай.

Они якобы забыли, что в войске Красса была когорта наемников. И о том, что Ромул был наполовину италийцем. И даже о том, что Забытый легион входил в состав не римской, а парфянской армии.

— Так то в Риме, — примирительно ответил Бренн. — А здесь мы получаемся собратьями по оружию. С одной стороны мы, а с другой — парфянская сволочь.