Мельница в настоящий момент не работала: стопор остановил мельничное колесо, вода переливаясь, уходила по узенькому руслу к озеру. Бепи был из Ондона и занимался помолом зерна. Весь обсыпанный мукой, он складировал мешки с мукой, подгоняя двоих сыновей подростков. При моем приближении, Бепи засуетился, вытирая руки о кусок шкуры:

— Макс Са, что-нибудь случилось?

— Нет, просто решил посмотреть, как у вас дела? Есть проблемы с мельницей?

— Нет. Макс Са, все хорошо. Просто нет ка(пшеницы) и сота(ячменя) чтобы молоть, поэтому я остановил мельницу, — мельник оправдывался, словно вор, застигнутый на месте преступления.

— Ты правильно поступил, Бепи, нечего вхолостую работать механизмам. — Бепи понятия не имел про слова «вхолостую» и «механизмы», но суть моих слов уловил.

— Я смазал «жиром земли» все части, чтобы вращались без скрипа. — «Жиром земли» Русы стали называть вязкую часть нефти, что оставалась после получения самопального керосина. Лайтфут времени в Макселе даром не терял, сразу организовав бочку для перегонки нефти. Проблема была в самой нефти, ее приходилось возить с Кипра. И десяток ранее привезенных бочек, не мог закрыть наши потребности, треть уже была пуста.

Бепи горячо просил зайти отведать лепешек, что напекла его жена, уверяя, что таких вкусных не готовят даже на небе. Я поблагодарил и отказался, попутно намотав на ус, что надо будет провести инвентаризацию муки, раз жена мельника так играючи готовит лепешки. Мука была дефицитом, и не каждая семья могла себе позволить хлеб.

Следующим пунктом ревизии была лесопилка, расположенная на берегу реки, недалеко от лесного массива, простирающегося на холмы. Лесопилка еще не была построена, под нее был обозначен участок и готовилась древесина, сохнувшая недалеко. Одну большую пилу для лесопилки Уильям привез с Плажа, в его планах была лесопилка сразу с четырьмя или пятью пилами. Лесопилка в Плаже, имела всего две пилы, за раз выпиливая всего одну доску. Это имело как плюсы, так и минусы. Было удобно контролировать процесс, но получение досок для работ было долгим процессом.

Двое лесорубов продолжали работу по рубке деревьев и ошкуриванию бревен. Помню, как вместе с Тиландером и Бером ходили в разведку, чтобы оценить лесной массив. С места будущей лесопилки, лес ровной стеной шел до холмов, где уже виднелись прогалины. Взобравшись на холм, с высокого дерева мы увидели нескончаемый ковер из деревьев, уходящий на запад. Леса было достаточно на сотни лет, с учетом наших небольших потребностей. Тем не менее, для лесорубов было установлено жесткое правило рубки. Было запрещено вырубать лес сплошным массивом. Запрещалось рубить деревья, обхват ствола которого был меньше обхвата руками взрослого человека. Все срубленные боковые ветви, лесорубам надо было складировать в одном месте, сортируя по длине и толщине ветвей. Самые невзрачные ветки шли на топливо, остальные ветви находили применение при строительстве домов, мостиков, предметов примитивной мебели.

Лесорубы прекратили махать топорами, солидная гора бревен свидетельствовала, что парни работают хорошо. Убедившись, что вырубка идет не сплошная, а ветви складируются, повернул назад, пожелав им работать без травм. Остаток дня прошел в рутине, выслушивал доклады бригадиров, занятых на определенных работах. Принял делегацию священнослужителей во главе с Хером, их просьбу об отводе земель под нужды Храма, посчитал нормальной. Священнослужители хотели сами выращивать себе еду и содержать животных, чтобы не зависеть от горожан и крестьян. Около пяти гектаров земли, расположенных позади их Храма-музгара, переданные в дар церковной братии, привели их в восторг. Со словами благодарности в адрес Великого Духа Макс Са Ра, Хер удалился со своими адептами.