Но было бы все очень просто и раз и навсегда ясно, если бы был только свет. Но, к несчастью, существует еще и тень дьявола, сатаны, которые изначально преследуют каждого, являясь неотъемлемой его частью, сеют семена сомнения, корысти и зависти к ближнему.

Даже в душе самого истового бессребреника-служителя они произрастают буйно, заслоняя порой семена добра и склоняя его к греховным мыслям: а не слишком ли я бескорыстен? А не обделен ли вниманием и благодарностью за свое излишнее усердие? Искушает нечистая сила. И не каждый устоит против нее. Человек всегда стоит над пропастью. Один только шаг – шаг навстречу искушению, и озаренный божественным светом Праведник летит в темень пропасти.

…И вот в древние, давние времена в очередной раз снизошла сверху божественная идея объединения, без которой на земле царили смерть, разруха, произвол.

Идею подхватили тюркские племена, испившие полную чашу страданий от взаимных распрей. И были они единственными прозревшими среди сонма слепых и глухих, стали обладать десятикратной силой духа и тела, сами объединились в единое целое и других разрозненных к себе присоединили. От восточного моря до западного установился закон и порядок, прекратились междоусобицы. Но ничего даром не дается. Неимоверным усилием объединили, но удерживать тоже надо силы иметь, а территория огромная, от края до края за год едва ли проскачешь. Прошли годы и века, и начали роптать тюркские полководцы: «Почему мы, защищая других, стоим на окраинах империи, мерзнем на холодном севере, иссыхаем на жарком юге, умираем на крайнем востоке и далеком западе?» Сказали, и сразу же ушла из них выпиравшая изнутри божественная сила, окрылявшая, возносившая их над другими. И стали они, еще вчера всемогущие, враз как оставшиеся в бескрайней пустыне без коней путники, бессильны, беспомощны. Еще вчера терпеливо жертвовавший собой ради общего дела, каждый вспомнил о забытом себе – обделенном, одураченном… Сразу начались распри, раскол, и в одночасье развалили они то, что собирали веками. Дьявол закрался в душу праведников, и они возопили: «Почему только мы служим, а они нежатся на нажитом, на завоеванном нами… Мы… они…»

Никто не внял голосу свыше:

– Терпите, служивые, ваш удел – промысел Божий…

Долго ли, коротко ли – на земле опять воцарились раздор и произвол, исчезли многие народы и племена, казалось, скоро конец… Жизнь на земле превратилась в ад.

Но нашлись-таки те, кто внял наконец голосу свыше, и опять подняли из пыли и грязи старую идею – единственное спасение разрозненных народов от бессмысленных раздоров, произвола. И на этот раз идею подняли монголы, и снизошла к ним божественная благодать, и обрели они вместе с ней силу тела и духа десятикратную… Подняли империю, огнем и мечом выжгли грех и смрад, подняли закон и порядок, сразу прекратились распри, раздоры, установился долгожданный мир от моря до моря.

Но за все нужно платить. Ради всеобщего спокойствия кому-то приходится жертвовать покоем и личной свободой, по-прежнему гарнизонам надо было держать границы империи на холодном севере, жарком юге, дальнем западе и на крайнем востоке. Стояли служивые годы. Устали от бескорыстного жертвеннического служения. И начали роптать монгольские полководцы: «Мы сохнем на жарком юге, мерзнем на холодном севере, умираем на крайнем востоке и далеком западе, а они – некогда покоренные нами – жируют на зеленых лугах нашей прародины…» Так сказали Праведники, и тут же ушла из них божественная сила, окрылявшая, возносившая их над другими неразумными.