— Д… Д… Да ты, что несёшь, Васин?! — страшным голосом прошептал комитетчик. — Ты сам-то понимаешь, что ты говоришь?! Что за чушь ты мелешь?!— Тихо, тихо, тихо, — перебил его я, не давая волю его фантазиям двигающимся не в том направлении. — Понятно, что в такое тяжело поверить, но у меня есть доказательства. Вот, — достал из портфеля маленькую пластинку с двумя песнями. — Тут правда автором по определённым причинам указан не я, но голос мой вы в этих двух песнях наверняка узнаете, да и песня «Москва» является практически точной копией «Москвы», которую, как я понял, вы слышали на распространяемых кассетах.Я протянул, удивлённо смотрящему на меня, следователю пластинку и, улыбнувшись, напомнил: — Прошу Вас не забывать, товарищ Ласточкин, что всё это совершенно секретно.— «Дядя Леня. Мы с тобой»?! — зачитал он название пластинки и ошеломлённо перевёл взгляд с пластинки на стоящий на столе портрет вождя. Затем поднял ошарашенный взор на меня и чуть слышно прошептал: — Неужели, всё это и вправду написали Вы?— А то кто же ещё, — не нарушая повисшую атмосферу таинственности, я негромко, с усмешкой в голосе, сказал. — Конечно я. А ты мне всё Васин — распространитель незаконной продукции, Васин — спекулянт, Васин — враг народа, а Васин на самом деле — замечательный поэт-песенник! Попрошу Вас, товарищ Ласточкин, это крепко-накрепко запомнить и зарубить себе на носу!!

***

После окончания разговора с потрясённым Ласточкиным, который от моих откровений впал в глубокую кому и отпустил меня с явным облегчением, вышел на улицу подышать свежим воздухом. Погулял невдалеке от здания с пол часика и двинулся на второй за сегодняшний день допрос. Вновь показал повестку дежурному, поднялся на второй этаж и найдя нужный кабинет постучал в дверь. Дверь оказалась закрытой и судя по всему в кабинете никого не было. Посмотрел на часы и понял, что пришёл я явно рано. По обыкновению, отодвинул зелёное растение, на этот раз в виде кактуса, в угол и отметив скупердяйство тех, кто не установил никаких лавочек для посетителей, как и прежде, сел на подоконник и свесил ноги. Не успел поболтать ими и пары минут, думая одновременно обо всём и ни о чём, как из раздумий меня вывел отдалённо знакомый голос: — Васин?! Ты что тут делаешь?!— А ты? — спросил я, в ответ разглядывая прилизанную водой причёску Ласточкина.— Я тут работаю, как ты наверное помнишь, — помахал он, в доказательство, папкой с бумагами, — а вот ты почему домой не ушёл? Я же тебе пропуск подписал! Заблудился?— Да нет. Не заблудился. Просто неохота было домой идти. Чего там делать-то, дома? Правильно? — хохотнул я. — Вот решил у вас тут обживаться. Ты, как большой начальник, будешь на третьем этаже главным, ну а я буду боссом на втором, — и, чуть подавшись к нему, прошептал, — если ты, конечно, не возражаешь?!— Да ты, что?! Это государственное учреждение! Тут нельзя… — он вновь потряс бумагами, затем перевёл на них взгляд, сморщился и сказав: — Жди меня тут! Я через пять-десять минут буду. Я тебя провожу на выход. Сейчас не могу, меня начальство ждёт, — убежал по коридору.Я хмыкнул и, вновь посмотрев в след быстро удаляющемуся следователю, взглянул на часы. Без одной минуты двенадцать. Краем глаза увидел движение. По коридору быстрым шагом шёл молодой человек в военной форме. Он подошёл к двери и, не обратив на меня никакого внимания, открыв дверь, зашёл внутрь. Я подождал пару минут давая таинственному незнакомцу привести себя в порядок и отдышаться, а потом спрыгнул с подоконника.